Прицел на производство мяса и колбас, молока и сливочного масла, переработку хлопка, обработку кож и шерсти.

Как раз по завершению прошлого года исчерпали свой срок сразу несколько основополагающих государственных и правительственных программ: «Государственная программа индустриально-инновационного развития Республики Казахстан на 2015-2019 годы».

Не менее основополагающая «Государственная программа инфраструктурного развития «Нурлы Жол» на 2015-2019 годы».

А также и «Программа развития регионов до 2020 года» и «Государственная программа развития образования и науки на 2016-2019 годы». Плюс, «Программа развития сферы услуг до 2020 года».

И в первые же рабочие дни нового года правительство переутвердило исчерпавший себя программный пакет на новые сроки, не особо прибегая к отчетам по результатам и публичным обсуждениям новых проектов. Причины чего станут тем более понятными, если заглянуть в раздел показателей выполнения государственных и правительственных программ сайта Комитета по статистики: особо хвалиться достижением поставленных целей и выполнением целевых индикаторов не приходится.

КОНЕЙ НА ПЕРЕПРАВЕ НЕ МЕНЯЮТ, А ЗАГНАННЫХ?

А вот «Государственная программа развития агропромышленного комплекса Республики Казахстан на 2017-2021 годы» — она как раз в самом решающем этапе, отсчитала первые заложенные в нее три года и вышла на оставшиеся два.

Что же касается ведущемуся статистиками аккуратному отслеживанию ее выполнения, сейчас мы имеем, можно сказать, как раз отчетный экватор: есть данные только по первой половине 2019 года, итого мы ровно на половине от программных и фактических показателей ее начала и завершения.

Есть смысл как раз на этой середине особо внимательно всмотреться в ход выполнения Аграрной программы, особенно на фоне замены руководства Министерства сельского хозяйства и поиска новой командой лучших путей и стратегий.

Итак, пойдем по приоритетам Агропрограммы, обозначенным в ней как увеличение в течение 5 лет производительности труда в АПК и экспорта переработанной сельскохозяйственной продукции как минимум в 2,5 раза по сравнению с 2017 годом.

Вообще же целевые индикаторы Программы отсчитываются от 2015 года, по ним и будем ориентироваться.

Индекс производительности труда в сельском хозяйстве к уровню 2015 года в Программу на 2017 год был заложен умеренной величиной 112 %, фактически же по отчету было получено даже 119,1 %.

На 2018 тоже было предусмотрено немного – 118 %, по отчету же вышло целых 133,6 %.

Но вот на 2019 год в Программе был почему-то предусмотрен прыжок сразу на 196 % против 2015 года, и тут явный «недотяг»: по имеющемуся пока только за первое полугодие отчету набирается всего 139,7 % и до искомой планки явно не допрыгнуть.

Тем более не слишком понятно, как будут совершены прыжки до 228 % в этом году и на 267 % к окончанию Программы.

Следующий основополагающий показатель – индекс физического объема валовой продукции и услуг сельского хозяйства.

Здесь так: на 2017 год в Программу был заложен рост на 108 % против 2015 года, на 113 % в следующем, на 2019 опять прыжок – до 154,2 %, на 2020 год подъем до 170,5 % (особо умиляют скрупулезно высчитываемые составителями десятые доли процентов) и почти удвоение – 190,2 % в 2021 году.

По отчету же выходит: 2017 год – 108,6 % — попадание и даже с перевыполнением. В 2018 году – 112,4 %, здесь недотянули 0,6 %. А отчет за первое полугодие 2019-го показывает нам 116,6 % — шансов вытянуть программный индикатор – никаких.

И еще два фактически ключевых показателя аграрной Госпрограммы: наращивание экспорта сельскохозяйственной продукции и сокращение ее импорта.

Сравниваем: экспорт переработанной сельхозпродукции в 2017 году по Программе должен был составить 1081 млн. долларов, по отчету имеем $1242 млн., перевыполнение.

На 2018 год Программа предусматривала $1150 млн., отчет – $1366 млн., тоже с завидным превышением.

На 2019 год заложено было $1270 млн. и с этим, судя по результатам прошлого года, наши статистики управятся. А вот на нынешний 2020 год предусмотрено прыгнуть до $1650 млн., в окончании же Программы в 2021 году – даже до $2400 млн., и как-то не видно, за счет каких резервов будет совершен такой высокий прыжок.

Теперь снижению зависимости от внешнего закупа: импорт продовольственных товаров в 2017 году по Программе — $2466 млн., в 2018 году – $2377 млн., в 2019 году – $2288 млн., в 2020 году – $2196 млн. и на 2021 год предусмотрено снижение до $2105 млн.

Имеем по отчету: 2017 год – $3013 млн., или перебор с закупом продовольствия сразу на полмиллиарда долларов с гаком. По итогам 2018 года – продовольственный импорт $3095 млн., вместо заложенного в Программу снижения – рост, перерасход валюты против программного показателя вырос до $718 млн.

Дождемся полной отчетности за 2019 год – увидим, но вряд ли тенденция изменится. А она такова, что фактическая зависимость от импорта продовольствия не снижается, а растет.

В Программе много еще и других целевых показателей, но, пожалуй, достаточно и увиденного нами. Картина уже вырисовалась: достаточно удачно стартовавшая, — с точки зрения выполнения весьма умеренных на первые три года показателей, Программа уже сегодня явно захлебывается, — вместо заложенных на два завершающих года крупных рывков – торможение или даже откат.

А потому не стоит ли новому руководству Минсельхоза, вместо двухгодичного ожидания заложенного еще предшественниками программного провала, уже сейчас понять, что в Программе не так, чего в деле подъема агропроизводства не хватает и что совершенно необходимо добавлять. А также – принципиально менять.

Мы же, со своей стороны, добавим информации к размышлению. Начиная, разумеется, с финансов.

НЕТ ДЕНЕГ, НЕТ ЖИЗНИ

Начнем с обеспечения Агропрома кредитами.

В целом по состоянию на ноябрь 2019 кредиты банков экономике составили 13668 млрд. тенге, или 21,7 % от ВВП. Притом, что по-хорошему, надо бы, как минимум, раза в два больше.

Но вот объем кредитов собственно сельскому хозяйству, из этой и без того недостаточной кредитной массы – только 256 млрд. тенге, и это лишь 1,9 % от всех кредитов или … 0,4 % от ВВП.

Тогда как доля сельского хозяйства в ВВП, хотя и снизилась кратно против советских времен, все-таки, в зависимости от года, лежит в диапазоне 7-8 %.

То есть, кредитование сельского хозяйства, при общей острой кредитной недостаточности экономики как таковой, еще примерно пятикратно занижено против реального места агропрома во всем национальном производстве.

Теперь по бюджетным ассигнованиям. В проекте республиканского бюджета на 2020 год при общей величине затрат 12303 млрд. тенге, по строке «сельское, водное, лесное, рыбное хозяйство …» значится 281 млрд., вроде бы немало.

С учетом напряженности бюджета можно было бы сказать «спасибо» и за такие деньги.

Однако, это всего лишь 2,3 % от расходной части, то есть и тут пропорция занижена примерно в три раза против доли «сельхозки» в валовом национальном продукте.

Наконец, инвестиции. По отчету за январь-ноябрь 2019 года, вложения в основной капитал всего по Казахстану составили 10841 млрд. тенге, это примерно 19 % от ожидаемого ВВП в расчете на год, и по-хорошему тоже надо бы раза в два больше. А вот конкретно на инвестиции в сельское хозяйство пришлось только 429 млрд. тенге, или … 3,9 % от всей такой в целом недостаточной инвестиционной массы. Опять-таки, и здесь агропром дискредитирован по инвестициям против других отраслей, как минимум, вдвое.

И еще такая показательная диспропорция, уже внутри отрасли: на выращивание сезонных культур пришлось 61,7 % всех сельскохозяйственных инвестиций, тогда как на животноводство – только 28,4 %. Для справки: объемы валовой продукции растениеводства и животноводства по итогам 2018 года составили 54 % + 56 % = 100 %. То есть, и здесь мы видим совершенно явный «сырьевой» перекос: в почти не уступающий по объемам землепашеству, но более высокотехнологичный и, соответственно, требующий значительно больших капиталовложений мясной передел вкладывается как раз сильно меньше.

ПРОДОВОЛЬСТВЕННАЯ НОСТАЛЬГИЯ

И вот еще, рекомендую, крайне любопытный для анализа и извлечения уроков раздел статучета – динамические таблицы объемов различных производств по каждому году, за все время независимости.

Специально для нашего разговора сделана выборка: выпуск наиболее важных продуктов питания по таким ключевым годам: 1990 – последний год существования СССР; 2000 год – начало роста нефтяных цен и запуск экспортно-сырьевой модели; 2010 год – завершившиеся мировым кризисом «тучные годы» позади, начинается индустриально-инновационная политика; и, наконец, почти сегодняшний 2018, полная отчетность по которому имеется.

Советую, не торопясь вглядеться в каждую строчку: припомнить колхозно-совхозные времена и продовольственные прилавки тех лет, ужаснуться буквально катастрофе, постигшей аграрный сектор и пищевую промышленность к началу нулевых, порадоваться восстановительному росту и оценить, что мы получили в итоге.

Мясо и субпродукты: в 1990 году произведено 1 076 550 тонн, в 2000-м — 79 412, в 2010-м — 157 177, в 2018-м — 263 529 тысячи тонн. Спад до 24 % от былой мощности;

Колбасы: 154 932 тыс. тонн, 12 022, 35 300 и 45 009 тыс. тонн, соответственно. Упадок до 29 % от прошлого производства;

Соки, тыс. литров: 38 411 в 1990-м, 27 240 в 2000-м, 180 087 в 2010-м и 122 845 в 2018 году. Рост на 320 %;

Масло растительное в тоннах: 94 тыс. 951 тонн в 1990 году, 55 060 в 2000-м, 222 943 в 2010-м и 388 тыс. 676 тонн в 2018, что обеспечило взлет до 409 %;

Маргарин, жиры: 71 376 тыс. тонн в 1990 году, 10 449 в 2000-м, 46 641 в 2010-м и 68 671 тыс. тонн в 2018 году, что сохранило производство почти на былом уровне – 96 %;

Молоко в тоннах: 1 469 572 тонн в 1990 году, 109 553 в 2000-м, 294 957 в 2010-м, 538 077 в 2018 году или падение до 37 % от уровня производства начала 90-х;

Масло сливочное: 85 056 тысяч тонн в 1990 году, 4 350 в 2000-м, 14 000 в 2010-м, 18 тыс. 471 тонн в 2018 году или «просадка» до 22 % от имевшихся мощностей производства;

Сыр и творог: 35 тыс. 203 тонн в 1990 году, 8 409 в 2000-м, 16 342 в 2010-м, 27 тыс. 541 тонн в 2018 году. Или 78 % от показателя производства в 1990 году;

Мука: 1 962 045 тонн в 1990 году, 1 740 796 в 2000-м, 3 753 837 в 2010-м, 3 803 148 тонн в 2018-м или рост в 194 % к показателю начала 90-х годов;

Хлеб свежий: 1 290 569 тонн в 1990 году, 569 283 в 2000-м, 736 692 в 2010-м, 707 902 тыс. тонн в 2018 году или падение до отметки в 55 % от производства на конец распада соцсистемы;

Сахар: 319 тыс. 134 тонн в 1990 году, 279 715 в 2000-м, 363 836 в 2010-м, 279 тыс. 291 тонн в 2018 году. Итого просели до 88 % от показателя 90-го года;

Водка, тыс. литров: 113 тыс. 680 литров в 1990 году, 48 396 в 2000-м, 45 358 в 2010-м, 30 тыс. 718 литров в 2018 году или снижение до 27 %;

Вино виноградное, тыс. литров: 65 тыс. 900 литров в 1990 году, 46 093 в 2000-м, 17 232 в 2010-м, 50 тыс. 105 литров в 2018 году или 76 % от показателей начала независимости;

Пиво, тыс. литров: 298 тыс. 030 литров в 1990 году, 135 678 в 2000-м, 495 174 в 2010-м и 638 тыс. 726 литров в 2018 году или рост до 214 % от объемов советского производства в 1990 году;

Сигареты, папиросы, млн. штук: 12 485 млн. в 1990 году, 19 293 в 2000-м, 24 228 в 2010-м, 18 141 млн. в 2018 году или рост выпуска сигарет до 145 % от показателя советского периода;

Шерсть, тонн: 75 тыс. 180 тонн в 1990 году, 400 тонн в 2000-м, 2 371 в 2010-м, 2 тыс. 723 тонны в 2018 году или стремительное падение до 4 % от былого уровня производства и обработки шерсти;

Хлопок, тонн: 99 тыс. 297 тонн в 1990 году, 95 463 в 2000-м, 91 404 в 2010-м и 69 тыс. 138 тонн в 2018 году или уровень в 70 % от прошлых объемов;

Кожа, шкуры, тыс. кв. дц: 624 891 в 1990 году, 1 947 в 2000-м, 99 320 в 2010-м, 144 989 в 2018 году или 23 % от мощности советской обработки кожи и шкур.

Итак, четырехкратное увеличение против советских времен мы имеем по растительному маслу, эта отрасль в суверенном Казахстане выросла не с нуля, но весьма значительно.

Второе рекордное – 320 % место у производства соков, фруктовых и овощных.

Производство пива более чем удвоилось, — порадуемся и этому. И в полтора раза вырос выпуск курева – здесь радоваться не стоит.

А вот что выпуск муки у нас почти удвоился – это безусловно хорошо.

При том, что выпечка хлеба с советских времен упала почти вполовину – давайте, чтобы не углубляться в тему, считать и это достижением, не хлебом единым питается современный человек.

Сахара от прежнего производим только 88 % — давайте и это посчитаем в плюс – сладкое вредно.

Вина разливаем на четверть меньше, а от производства водки и спиртов вообще осталась только четверть того, что распивали советские люди – это нам в безусловный плюс.

Но вот то, что мяса и мясопродуктов современная пищевая промышленность Казахстана выпускает на 24 % от былого, колбас – 29 %, молока – 37 %, а сливочного масла только 22 % — как это понимать, дорогие соотечественники?

Переработанного хлопка у нас сейчас 70 % от прежнего, кож обрабатываем только на 23 % от того, что некогда делали, а от фабрик первичной обработки шерсти, получается, вообще остались 4-процентные руины!

Не будем сравнивать с опустошениями, наносимым войнами и оккупациями, это не корректно. Но выводы должны быть сделаны. Хотя бы в том смысле, что о конечных результатах Агропрома надо судить по городской пищевой промышленности. И в том, что для понимания, куда нам надо идти, полезно не забывать, от чего мы ушли.

Продолжение следует

ПЕТР СВОИК

Блестящая статья экономиста Петра Своика о прошлом, настоящем и будущем казахстанского сельского хозяйства

Похоже, руководство Министерства сельского хозяйства всерьез ищет новое лицо и программу деятельности. В таком случае, попробуем и мы поговорить о нынешнем месте агропромышленного комплекса и его перспективах.

А поскольку для уверенного взгляда вперед надо, прежде всего, не бояться оглянуться назад, посмотрим и мы на сегодняшнее настоящее из не такого далекого прошлого.

ПЕРЕВЕРНУТАЯ ПИРАМИДА

Оглянемся на 2011 год, когда была принята прорывная программа внешне ориентированного животноводства, с планом доведения экспорта до 60 тысяч тонн к 2016 году и до 180 тысяч к 2020. То есть, по завершению как раз нынешнего года.

На самом деле, хорошо, если удастся отчитаться о хотя бы 10 % исполнения утвержденных на самом высоком уровне (и щедро профинансированных) планов, но исполнение на одну десятую – это полный, катастрофический провал. И таковым его и следует признать, — не для списания на предшественников и поиска виновных, а для извлечения необходимых уроков на будущее.

Главный из которых такой: мясное животноводство, тем более ориентированное на экспорт – это вершина всей пирамиды АПК, в основе которой – растениеводство, на втором уровне – мясные переделы, на третьем – полное обеспечение внутреннего рынка и только на четвертом — экспорт.

Армируют же все уровни аграрной пирамиды система защиты растений и ветеринария, семеноводство и селекция, мелиорация и обводнение пастбищ, обеспечение удобрениями и сельскохозяйственной техникой. И, разумеется, научное обеспечение.

И именно потому, что должного основания не оказалось, напичканная понтами и надеждами, государственными субсидиями и коммерческим интересом экспортно-мясная верхушка элементарно провалилась в пустоты под собой.

А что же должно быть заложено даже не в технологические уровни, а в глубинный фундамент самой пирамиды АПК? Потребности собственного рынка и его производственные возможности, само собой.

ДОРОГОЙ И МАССИРОВАННЫЙ ИМПОРТ

Смотрим официальную статистку, которая по этой части удивительно правдива, до прямо-таки разоблачительной правды.

Главная беда нашего Агропрома – повальная бедность казахстанцев. Состоятельных семей, тратящих на питание меньше 30 % своих расходов только 8,5 %. Самое большое количество – 40 %, тратят на еду от трети до половины своего бюджета и объективно они – уже бедные.

Но еще больше таких, у которых на продукты уходит до 60 % семейного бюджета (24,6 %), а более четверти, — 27,7 % семей вообще проедают свыше 60% того, что зарабатывают.

Вы скажите – это не вопрос Минсельхоза. Нет, это его главный вопрос — именно аграрное ведомство обязано заострить проблему. Казахстанцы должны получать достаточно, чтобы полностью раскупать производимое на полях, при этом иметь здоровый рацион и тратить на него ну никак не половину семейных бюджетов!

Иначе наши производители мяса, да еще с амбициями на экспорт, вечно будут отбиваться от упреков, что собственный рынок не может жить без массированного импорта.

К примеру, с января по октябрь нынешнего года из Казахстана за рубеж отправлено 18 тысяч тонн мяса и мясопродуктов, на 41,6 млн. долларов. А из-за рубежа в Казахстан ввезено … 157 тысяч тонн, за что заплачено … $232 млн.

Итого, на каждый килограмм проданного за рубеж нашего мясного товара мы завозим 8,7 кг товара иностранного, а на каждый доллар, вырученный нашими мясными экспортерами, казахстанские покупатели чужих мясопродуктов выкладывают из своего кошелька 5,8 доллара.

Объяснения Мясного союза, что их качественная продукция местным покупателям не по карману, потому они и устремлены в экспорт, тогда как в страну завозится что похуже и подешевле – они правдивы. Но эту правду Минсельхоз обязан предъявить Министерству труда и соцзащиты, Министерству торговли и интеграции, Минфину и самому главе правительства: покуда это будет так, не только сельскохозяйственного, — никакого серьезного производства в стране не наладить.

ЧТО НЕДОЕДАЮТ И ЧТО ПЕРЕЕДАЮТ КАЗАХСТАНЦЫ

Что же до ориентированного на внутренний рынок и пока не используемого потенциала собственно Агропрома, пожалуйста:

Если брать отечественные же нормы здорового питания, то казахстанцы относительно вписываются только по мясу и мясопродуктам – 99 %, недоедают рыбы и морепродуктов – 94 %, по молочке всего 87 %, яиц едим на 73 %, овощей и бахчевых только 63 %, фруктов – 57 %, а картофеля всего 49 %. Зато наверстываем нехватку белков и витаминов мучным – 131 %, жирным – 114 % и сладким – 140 %.

Добавьте сюда импорт всего того, что может быть выращено и в Казахстане, — получим перспективу развития аграрного комплекса даже без прорывов на оперативные просторы китайского, иранского или других зарубежных рынков.

Вы скажете: выращивать можно и бананы, важно не пытаться культивировать то, что из-за границы можно привезти дешевле. Отвечу: носители таких представлений не должны допускаться до планирования и руководства сельским хозяйством Казахстана!

Важно понимать, что наши села-аулы – это не пункты извлечения прибыли, а места для человеческого проживания, со всем по-современному необходимым: интернетом, школой, бассейном и детскими спортивными секциями.

Приносящие достаточный доход хлебопашество и животноводство – это уже надстройка над базисом полноценной сельской жизни. Поэтому оптимальная структура посевов и возделываемых культур, как и выбор породы и количества разводимого скота и птицы должны исходить, во-первых, из обеспечения наибольшей отдачи земли, во-вторых, из максимальной трудовой занятости сельского населения, — да еще и с нишами для привлечения горожан.

А здесь, между прочим, тоже есть куда оглянуться, чтобы получше разглядеть будущее – в колхозно-совхозный строй. Что ни говори, а по тем временам это были наиболее оптимальные трудовые коллективы, если брать по степени трудоустройства всех селян и обеспечения села-аула соцкультбытом. Впрочем, даже и по собственно производственным показателям клятые колхозно-совхозные времена были далеко впереди нашей капиталистической действительности.

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПРОГРАММА МИНСЕЛЬХОЗА

В конце существования Казахской ССР вклад агропромышленного комплекса в общий объем производства превышал 20 %, в том числе примерно 13 % по растениеводству и 7 % по животноводству. Данные по полному 2018 году: доля сельского хозяйства – 7,5 %, растениеводство 4 %, животноводство 3,5 %.

Рекомендую: на сайте Статкомитета в разделе «динамика социально-экономических показателей» есть чрезвычайно познавательная таблица – в ней как раз с 1991 года расписана масса всего, в том числе подробно по посевным площадям, культурам, урожайности на га и валовым сборам.

Так вот, за тридцать лет после распада СССР в растениеводстве … ничего не изменилось. А ведь один только научно технический прогресс за эти годы тупо повысил отдачу земли в мировом сельском хозяйстве едва ли не в разы. То есть, три десятилетия на одном месте, это … провал в прошлое на две-три эпохи.

Что же до более высокого технологического уровня — животноводства, то в нем не стагнация, а … опрокидывание. КРС к концу КазССР было 9,6 млн голов, на сегодня, при десятилетней уже программе мясного животноводства, далеко еще до семи с половиной миллионов. По овцам-козам: было больше 34 млн., довели до меньше 19 млн. Свиней: с трех миллионов съехали до сильно меньше миллиона. Птица: с 60 млн ушли на менее 45 миллионов.

А сколько людей покинуло не способные обеспечивать работой села-аулы?

Это – национальная катастрофа: именно так следует определить произошедшее в сельском хозяйстве. Такую горькую правду пора сказать элементарно для того, чтобы поднять на должный уровень планку необходимых восстановительных и ведущих к современному агропроизводству задач.

В этом смысле разрабатываемая собственно Минсельхозом агропрограмма – это только технико-экономическая часть. Должна быть еще и политическая, — президентского национального уровня сельскохозяйственная программа. В самом деле, так уж совпало, что ныне мы имеем не только персональный президентский транзит, но и выдыхающуюся экспортно-сырьевую модель, тоже требующую своей замены.

ПОСЛЕДНИЙ ВЕРБЛЮД КАРАВАНА

Доказательства? Давайте посмотрим, какая величина экспорта сырья (остальные составляющие не столь велики, чтобы с ними считаться) заложена в основу бюджета на наступающий 2020 год – 55,5 млрд долларов. А сколько было десять лет назад, когда только готовилась программа мясного экспортного прорыва?

Экспорт по итогам 2010 года принес экономике Казахстана … $60,3 млрд. В чем дело, стали меньше добывать нефти, черных и цветных металлов? Нет, заметно больше, а экспорт зерна и муки примерно тот же.

Просто в 2010 году средний курс тенге был 147 к доллару, а ныне уже – почти 390. То есть, экспортно-сырьевой локомотив уже не тащит вперед всю национальную экономику, наоборот, теперь уже внутренняя экономика несет нагрузку по поддержанию сырьевых экспортеров – ценой обесценивания той валюты, на которой она функционирует.

Вы спросите: почему казахстанцы на круг тратят половину доходов на питание, как в откровенно бедных странах? А это как раз и есть плата за девальвационный допинг сырьевого экспорта.

Но вот когда каравану приходится разворачиваться, последнему верблюду выпадает роль первого. Сельское же хозяйство в экспортно-сырьевой модели и есть тот последний верблюд. Правительство, например, делает ставку на иностранные инвестиции и сильно гордится их ростом. Так, только с 2010 года и по второй квартал нынешнего прямых иностранных инвестиций в Казахстан было заведено на $220 млрд. А сколько из них пришло в сельское хозяйство? Арифметически немногим меньше — $198, только … миллионов. То есть, 0,09 %.

Впрочем, у родных банков сельское хозяйство тоже в самом хвосте: на 1 ноября при общей массе кредитов экономике 13501 млрд тенге, на сельское хозяйство пришлось 258 млрд, или 1,9 %. Что, может быть, даже и хорошо – при таких-то удушающих процентах.

Да, государству (а точнее, налогоплательщикам, вместе с врачами-учителями и прочими «бюджетниками) приходится брать на себя бремя финансовой поддержки сельского хозяйства. И бюджетная нагрузка на этот счет – очень немалая. Так, на этот год в строке «сельское, лесное и рыбное хозяйство» значатся 538 млрд тенге, сравните с 445 млрд на всю науку, культуру, искусство, спорт и туризм, или со 130 млрд тенге на всю электроэнергетику и ЖКХ.

Впрочем, и здесь есть с чем сопоставить: порядка 600 млрд тенге уходит из бюджета на так называемый возврат НДС сырьевым экспортерам. Да, многие государства поощряют таким образом свой экспорт, но – высокотехнологичный. А сырую нефть и металлы у нас спокойно бы вывозили и без такого бюджетного спонсорства.

АПКОСВОБОДИТЕЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ

Что надо бы предусмотреть в самой агропрограмме – отдельный разговор. Одно понятно – нет смысла продолжать планировать некие «прорывы» кусочками: отдельно по КРС, отдельно по молоку, по овцам, по свиньям и по курам.

Вначале нужна мастер-программа, охватывающая всю проблематику и ставящая поэтапные задачи. Причем не она должна подстраиваться под нынешнее «фермерство», а фактически – натуральное хозяйствование, а наоборот. Сельские райцентры должны стать якорными, — вокруг них создаваться современные крупно-товарные агропроизводства с жилой и социальной инфраструктурой. Наверное, пора реализовать показательный пилотный комплекс в одном из них.

Обеспечение техникой – с опорой на машиностроение внутри ЕАЭС, с максимально возможной казахстанской локализацией.

Государственная поддержка — исключительно в отношении своего производителя и потребителя, принципиально ни копейки субсидирования ни в наш экспорт, ни в не евразийский импорт.

Самое же главное, повторим: политическое обеспечение аграрной программы.

Обязанность Минсельхоза – вынести проблему ресурсного обеспечения на рассмотрение руководства страны и общественности.

Ну, а что должностным лицам говорить не положено, скажем мы:

По сути, подъем села-аула должен стать национальной идеей – антитезой внешне ориентированной компрадорской экспортно-сырьевой модели. Саму эту модель мы ни в коем случае не должны отвергать, — сегодня она наша кормилица.

Создание ее после катастрофы развала СССР было фактически неизбежным, хорошо, что хоть так получилось. Но пришла пора ее, со всем уважением и почтением, переделывать. Та же партия «Аул», соответствующая 0,09 процентам влиятельности, должна наполнится созидательным пафосом национально-освободительного уровня – так победим!

Речь идет о десятикратном увеличении охвата страхованием площади посевов — с нынешних 5% до 50%, а также о введении страхования себестоимости затрат на посевную кампанию. Нынешние показатели в этом сегменте правительству кажутся недостаточными.

По данным Минсельхоза, застраховано 3,8 млн га земель, что составляет лишь 5% всей посевной (посадочной) площади сельхозкультур. Объем страховой премии по договорам защиты посевов в 2019 году составил 2,7 млрд руб. (рост в четыре раза по отношению к 2018 году) — это увеличение произошло из-за выведения затрат на страхование из механизма единой субсидии.

Новая модель должна вовлечь в систему страхования широкий круг сельхозпроизводителей, при этом стоимость полиса должна быть минимальной. Такая модель потребует кратного увеличения размера бюджетных субсидий.

Агропромышленный комплекс является одним из важных секторов экономики, который формирует продовольственную и экономическую безопасность страны. В советские времена в Казахстане он занимал 26% от ВВП, сегодня на него приходится менее 5%. А ведь увеличение аграрного производства на 1% приводит к 4% прироста производства в промышленности, стимулируя развитие сельскохозяйственного машиностроения, химической промышленности, не говоря уже о предприятиях, занятых переработкой сельхозпродукции.

В настоящее время около 80% произведенной в республике сельхозпродукции реализуется в виде сырья, производственные мощности перерабатывающих предприятий недозагружены, а готовая продукция имеет низкую конкурентоспособность. Результат – высокая доля импорта продовольственных товаров.

За годы независимости в республике сменилось 18 министров сельского хозяйства (причем четверо возглавляли отрасль дважды). Кого только среди них не было: агрономы, зоотехники, механики, экономисты, юристы… Под их руководством писались и пишутся многочисленные программы по развитию агрокомплекса, в которые закладываются огромные деньги из бюджета. В настоящее время в Казахстане реализуется очередной амбициозный план – Национальная программа развития мясного животноводства на 2018-2027 годы.

Оператором стратегических проектов развития сельского хозяйства, обеспечивающим «доступное, целевое и эффективное использование государственных и привлеченных ресурсов», уже более 10 лет является АО «Национальный управляющий холдинг «КазАгро»». Однако итогом его деятельности стало, увы, не развитие АПК РК, а «распил» бюджетных средств в разветвленной структуре «дочек» и «внучек». Согласно финансовой отчетности за 2018 год, холдинг получил убыток в размере 120 млрд. тенге. Накопленный убыток, подтвержденный аудиторской компанией Ernst & Young, на начало 2019 года составил 399,1 млрд. тенге.

Руководство «КазАгро» утверждает, что столь печальное финансовое состояние холдинга стало следствием «турбулентности на финансовом рынке Казахстана в период 2013-2017 годов, девальвации тенге и дефолта ряда банков, кредитующих аграрно-промышленный комплекс страны». Однако фактическая причина достаточно банальна: безответственность и непомерные аппетиты управленцев. Так, при средних доходах работников сельскохозяйственной отрасли в 30-40 тысяч тенге, в холдинге размер оплаты на таких должностях, как управляющий финансовый директор, управляющий директор по правовым вопросам, управляющий директор по активам и инвестициям, достигает 1 млн. тенге в месяц!

За последние пять лет объем субсидий в отрасль удвоился, и в 2018 году превысил 76 млрд. тенге. Тем не менее при столь значительных вливаниях импорт мяса и мясной продукции неумолимо растет. Так, если импорт конины в 2016 году составлял 900 тонн, то в 2018-м он увеличился в 2,5 раза.

Без ответа остаются многие вопросы. В частности, зачем втридорога импортировать десятки тысяч голов племенного скота, если в стране отсутствует кормовая база? Безусловно, уровень породистого скота вырос, но расходы на его закупку не оправдываются.

Семейные мини-фермы из-за отсутствия свободных земель для выпаса скота или выращивания кормовых культур (давно разобранных близкими к власти людьми) не могут полноценно кормить даже 50 голов КРС. Притом что основные затраты по развитию отрасли и производству мяса несут небольшие фермы, чиновники министерства сельского хозяйства распределяют субсидии в пользу крупных компаний, а малый бизнес душат налогами и неподъемными кредитами. Результат неутешителен.

В соответствии с принятым в 2011 году проектом «Развитие экспортного потенциала мяса КРС», в период с 2011 по 2016 год Казахстан должен был совершить рывок по экспорту мяса, нарастив его объемы до 60 тыс. тонн, а к 2020-му – до уровня, который РК имела на момент обретения независимости – 180 тыс. тонн в год. Однако этот план экспорта провалился – страна не вышла даже на самообеспеченность говядиной (98% по итогам 2018 г.).

Вливаемые государством в отрасль субсидии и дотации рождают лишь убаюкивающие, но противоречивые цифры статистики о росте производства. Впечатляют различия между статистическими данными Минсельхоза и комитета по статистике Миннац­экономики. Так, если первое заявляет, что объемы экспорта мяса за 2018 год составили 34,4 тыс. тонн (в том числе говядины 18,8 тыс. тонн), то, по данным комитета, объем экспорта мяса всех видов за этот период составил всего 16,73 тыс. тонн, а говядины 3,66 тыс. тонн, то есть соответственно более чем в два и пять раз меньше.

Цены растут на все – от топлива для техники до кормов. В республике только за июль мясо кур подорожало на 1,6%, конина выросла в цене на 2,9%, свинина – на 2,4%, баранина – на 2,3%. Однако в аграрном ведомстве по-прежнему полагают, что ввоз в страну племенных быков и тёлок из-за рубежа решит все проблемы отрасли: планы по завозу маточного поголовья КРС остаются неизменными. Согласно данным, заложенным в Мясной проект на 2017-2027 годы, объемы импорта маточного поголовья должны увеличиться с 98,5 тыс. голов в 2019 году до 200 тыс. голов в 2020-2022 годах. Количество ферм в течение пяти лет планируется с 20 тыс. довести до 100 тыс. Однако реальных инструментов достижения заявленных показателей не видно. Импортируемый скот не адаптирован к природно-климатическим условиям Казахстана, что повышает риск падежа.

А главное – хронически не хватает кормов. Обеспеченность ими составляет лишь 58%. И это понятно. За последние 25 лет в стране площади посевов культур, используемых для производства сочных кормов (силоса и сенажа), сократились в 28 раз. По нормам сочные корма должны составлять не менее 30% рациона, но скот кормят практически одним сеном. Более того, сельчане вынуждены пасти свой скот на и без того уже деградировавших землях вокруг населенных пунктов. На большее у них нет ресурсов.

Вопрос увеличения производства мяса упирается не в проблему нехватки маточного поголовья, а в проблему нехватки у ЛПХ и мелких ферм кормов и земли для их производства. А ведь своевременная заготовка качественных кормов напрямую влияет на себестоимость мяса. При отсутствии кормовой базы импортный скот просто не может проявлять заложенный в него генетический потенциал.

Стоит отметить и проблему кадрового обеспечения. Согласно данным местных исполнительных органов, около 80% субъектов АПК испытывают острую потребность в специалистах.

Таким образом, каким бы ни был внешний завоз племенного скота, осенью фермер (поскольку он не может обеспечить его кормами зимой), вынужден избавляться от «лишних» голов, забивая племенной скот по цене товарного на мясо или контрабандно продавая его в Узбекистан и Кыргызстан. Поэтому многолетний импорт скота остается лишь тратой бюджетных денег и не решает проблемы дефицита мяса в стране.

Несмотря на миллиардные вложения из республиканского бюджета, отрасль явно не процветает. К тому же сельское хозяйство остается не привлекательным для инвесторов: в отрасль привлечен только 1% от общего объема прямых иностранных инвестиций и 3,2% от объема инвестиций в основной капитал.

В стране не хватает молока, фруктов, овощей. До сих пор (за исключением лошадей) не восстановлен уровень поголовья скота советских времен. Агрочиновники, озабоченные увеличением поставок мяса за рубеж, а не насыщением им отечественного рынка, постоянно пытаются начать его массовый экспорт. Взамен предлагают мясо из Аргентины или Австралии, а также напичканные антибиотиками и стимуляторами «ножки Буша».

Сектор животноводства развивается очень слабо, основная маржа смещена на длинную цепочку перекупщиков и торговые сети, однако бороться со спекулятивными элементами, кажется, никто не собирается: министерство занято другими проблемами. Между тем Казахстану при правильно выстроенной государственной политике вполне по силам полностью отказаться от импорта не только мяса, но и ряда другой сельхозпродукции.

Промежуточные результаты совместной работы НПП РК «Атамекен» и Агентства РК по делам государственной службы и противодействию коррупции по минимизации и устранению причин, способствующих совершению коррупционных правонарушений в сфере сельского хозяйства, подведены в ходе селекторного совещания.

Как пояснил заместитель председателя правления НПП РК «Атамекен» Рустам Журсунов, Нацпалата и АДГСПК объединили усилия в борьбе с коррупцией и произволом чиновников на местах в 16 сферах и отраслях. В конце прошлого года разработана «Дорожная карта» по реализации соглашения о сотрудничестве, цель которого — выявление системных проблем и барьеров, препятствующих развитию бизнеса, принятие мер по недопущению нарушений прав и интересов субъектов предпринимательства.

— Аграрный сектор имеет огромное значение для экономики Казахстана, в сфере сельского хозяйства занято наибольшее количество трудоспособного населения, — подчеркнул Рустам Журсунов. — Несмотря на значимую роль в социально-экономическом развитии государства, аграрный сектор находится в зоне повышенных коррупционных рисков. Здесь преобладают факты хищения, прямое взяточничество, злоупотребление должностными полномочиями чиновниками при выделении субсидий агроформированиям, хромает правоприменительная практика, когда, например, наложенное дисциплинарное взыскание на сотрудников госорганов на местах снимается досрочно и т. д.

Заместитель председателя Агентства РК по делам государственной службы и противодействию коррупции Алик Шпекбаев в своем выступлении озвучил, что по итогам 2016 года осуждены 30 должностных лиц, осуществлявших госрегулирование в сфере сельского хозяйства. Почти четыреста человек привлечены к административной ответственности. Наиболее распространенные правонарушения — хищения, злоупотребления должностными полномочиями и получение взяток.

По мнению зампреда АДГСПК, увеличение объемов выделяемых субсидий АПК страны за последние 5 лет с 8,9 млрд до 257 млрд тенге вызывает закономерную необходимость тщательного анализа коррупционных рисков. Им также были названы наиболее коррумпированные регионы в сфере сельского хозяйства по итогам 2016 года: Южно-Казахстанская, Восточно-Казахстанская, Жамбылская и Алматинская области.

— В течение первого квартала текущего года в отношении должностных лиц в сфере сельского хозяйства возбуждено 28 уголовных дел, — отметил Алик Шпекбаев. — Если сравнивать с аналогичным периодом прошлого года (24), наблюдается незначительное увеличение фактов регистрации коррупционных проявлений в системе сельского хозяйства.

Стороны намерены продолжить анализ сложившейся ситуации в сфере АПК, чтобы выработать соответствующие предложения и рекомендации по минимизации проявлений коррупции.

Приоритетом программы должно стать увеличение объемов сельхозпроизводства с акцентом на наиболее востребованные на рынке виды продукции.

Из выступления Президента Республики Казахстан Н. А. Назарбаева на расширенном заседании Правительства РК 9 сентября 2016 года

В условиях новой глобальной реальности приоритетное значение отводится ускоренному развитию аграрного сектора. В ближайшие пять лет производство и переработка сельхозпродукции должны стать основным источником диверсификации и драйвером экономического роста. Реализация новой роли АПК сбалансирует устойчивое развитие страны, увеличит производительность труда и обеспечит повышение уровня жизни основной части населения. Сельские жители, ведущие подсобные хозяйства, получат новые возможности для вовлечения в товарное производство через масштабную кооперацию и целевую государственную поддержку.

Анализ текущей ситуации
1. Не используется огромный ресурс личного подсобного хозяйства и мелких крестьянских, фермерских хозяйств нерешенность вопросов заготовки и сбыта продукции

В стране более 1,6 млн ЛПХ и 185 тыс. крестьянских и фермерских хозяйств. На их долю приходится до 70–90% производства молока, мяса, плодов, овощей и картофеля.

2. Низкая доля переработки продукции

Перерабатывается менее 30% мяса, молока, плодов и овощей, при этом загрузка
мощностей всех 403 перерабатывающих предприятий составляет всего 20–60%.

3. Дисбаланс производства в растениеводстве – преобладание пшеницы над другими культурами

Это приводит к ежегодному накапливанию запасов пшеницы в объеме до 2–3 млн тонн и недостаточному производству комбикормов (1,3 млн тонн), ячменя, кукурузы, кормовых и масличных культур (2,7 млн тонн). При этом размер субсидирования пшеницы достигает четверти государственной поддержки растениеводства, что снижает эффективность расходования бюджетных средств. В свою очередь недостаток комбикормов сдерживает развитие животноводства.

4. Низкий уровень экспорта и высокая доля импорта

Производство мяса и зернобобовых культур полностью обеспечивает внутренние потребности и имеет большой экспортный потенциал. При этом наблюдается значительная доля импорта продовольственных товаров (40–90%), которые могут производиться в стране – сахар, сливочные и растительные масла, плодоовощные консервы, колбасные изделия, мясо птицы.

5. Низкий уровень внедрения инноваций

Невостребованная, слабая агронаука и отсутствие системы трансферта мировых агротехнологий.

6. Низкая доступность государственной поддержки

Неравномерное распределение выделяемых средств: субсидии получают менее трети
производителей, а половина прямого кредитования «КазАгро» приходится только на 1% от всех заемщиков холдинга.

Это приводит к отрицательному сальдо внешней торговли продовольственными товарами – 1,3 млрд долларов.

Цели и задачи программы
Необходимо производить продаваемое, а не пытаться продать произведенное.

Цель – обеспечение производства востребованной на рынках конкурентоспособной продукции АПК.

Основные задачи:

— развитие масштабной сельхозкооперации для вовлечения 500 тыс. ЛПХ и мелких К(Ф)Х в товарное производство и создание действенной системы сбыта и переработки продукции
— реализация целенаправленной экспортной политики и продвижение казахстанского бренда органической сельскохозяйственной продукции
— обеспечение эффективности и доступности господдержки с максимальным охватом сельхозпроизводителей
— повышение эффективности животноводства на 40%
— повышение эффективности растениеводства на 30%
— увеличение доли переработки и загрузки предприятий в 1,3 раза
— формирование эффективной системы трансферта агротехнологий
— совершенствование государственного регулирования АПК.

Механизмы реализации программы
1. Сельхозкооперация для сбыта и переработки продукции

Концептуальный подход программы заключается в масштабном развитии кооперации для использования потенциала ЛПХ и мелких крестьянских, фермерских хозяйств как объективного фактора роста производства и уровня жизни на селе.

Через сельхозкооперативы будут решаться вопросы стабильного закупа и реализации сельхозпродукции с дальнейшим направлением ее на перерабатывающие предприятия.

Обеспечение кооперативов технологическим оборудованием будет осуществляться холдингом «КазАгро». Также поддержка будет оказываться через субсидирование затрат кооперативов по оказанию для ЛПХ ветеринарных, агрохимических, финансовых, сбытовых и других сервисных услуг.

Развитие сельхозкооперации:

позволит вовлечь в товарное производство более 500 тыс. мелких производителей
обеспечит перерабатывающие предприятия сырьем и повысит уровень их загрузки в 1,3 раза
обеспечит дополнительный ежегодный доход сельских жителей в объеме 300 млрд тенге
снизит торговую наценку на 15–20% за счет сокращения лишних посреднических звеньев.

2. Целенаправленная экспортная политика

Продвижение продовольственной продукции на внешние рынки будет осуществляться Экспортным центром АПК на базе АО «Продкорпорация» через:

анализ рынков, поиск экспортных ниш и целевую работу с импортерами
форвардный закуп продовольственной продукции и создание экспортных каналов для сельхозпроизводителей
создание зонтичных брендов продовольственных товаров, включая органическую продукцию
выставление гарантий по исполнению экспортных контрактов.
Казахстан граничит с Китаем, Россией и странами Центральной Азии, рынки сбыта которых имеют большой потенциальный спрос на продовольственную продукцию. Глобальный спрос на продовольствие постоянно растет, формируя один из самых крупных потребительских рынков, годовой объем продаж которого составляет более 7 трлн долларов.

3. Изменение механизмов субсидирования и кредитования «КазАгро»

Реализация программы позволит расширить охват получателей субсидий в 7 раз, заемщиков по льготному кредитованию «КазАгро» и участников кредитных товариществ – в 1,4 раза с приоритетом поддержки малого и среднего предпринимательства.

Отдача от 1 тенге субсидий возрастет почти в 2 раза, с 7,5 тенге до 13 тенге производимой продукции с охватом 50% общего объема производства.

Основным условием льготного кредитования станет обеспечение загрузки перерабатывающих предприятий, а за счет инвестиционных субсидий недорогой сельхозтехники будут увеличены темпы обновления технического парка в 1,5–2 раза.

4. Повышение эффективности животноводства и растениеводства

Для повышения эффективности животноводства на 40% будет обеспечена кормовая база, увеличена доля племенных животных и расширены площади обводненных пастбищ:

— увеличение производства молочных продуктов, мяса и рыбы
— увеличение экспорта мяса
— снижение импорта мяса птицы, мясных изделий, молочных продуктов.
— Диверсификация площадей, увеличение внесения удобрений, применение качественных семян, а также повышение темпов обновления сельхозтехники в растениеводстве позволит заместить посевы пшеницы другими, более рентабельными и востребованными культурами, повышая эффективность производства на 30%:

— увеличение производства комбикормов, ячменя, сахарной свеклы, масличных, растительного масла, кукурузы, овса и сахара
— увеличение экспорта маслосемян
— снижение импорта растительного масла, плодоовощей и сахара.

5. Совершенствование государственного регулирования АПК

Государственное регулирование в сфере АПК предусматривает:

— решение вопросов рационального использования и обводнения сельхозземель
— обеспечение благополучной эпизоотической и фитосанитарной обстановки
— создание стимулов для интеграции науки, образования и производства
— формирование нормативно-технической основы для развития органического производства.
— В результате принятия мер государственного регулирования будет актуализирована кадастровая стоимость земли и вовлечено в оборот более 600 тыс. га орошаемых земель, что положительно скажется на эффективности сельхозпроизводства.

Ожидаемые результаты:

— увеличение валового выпуска сельхозпродукции на 30%, или 1 трлн тенге
— рост производительности труда на 50%
— рост экспорта и сокращение импорта на 17%
— расширение площади орошаемых земель на 40% – до 2 млн га
— расширение охвата сельхозпроизводителей мерами господдержки в 7 раз
— вовлечение более 500 тыс. ЛПХ в систему сбыта продукции через кооперативы
— увеличение доли переработки сельхозпродукции и загрузки перерабатывающих предприятий в 1,3 раза
— рост объемов частных инвестиций в отрасль более чем в 3 раза – до 427 млрд тенге.

Реализация программы создаст условия для становления ЛПХ в качестве крупного участника системы производства сельхозпродукции через кооперацию, расширения их производственных возможностей и повышения качества продукции.

Увеличение платежеспособного спроса и улучшение качества жизни на селе станет основой стабилизации процессов урбанизации и повышения социальной защищенности сельских жителей.

АПК – это крупнейший межотраслевой комплекс, объединяющий несколько отраслей экономики, направленных на производство и переработку сельскохозяйственного сырья и получение из этого сырья продукции, доводимой до конечного потребителя.
Основной задачей агропромышленного комплекса является обеспечение населения страны продовольствием и промышленности сырьем. Экономический эффект достигается благодаря удачному расположению и взаимодействию предприятий.

Главное звено агропромышленного комплекса – это сельское хозяйство.

На основе продукции сельскохозяйственных предприятий работают заводы и фабрики пищевой и легкой промышленности.

В свою очередь сельскохозяйственные предприятия получают средства производства от предприятий сельскохозяйственного машиностроения и сельхозхимии. Важной и обязательной составляющей АПК являются предприятия энергетики и инфраструктуры.

Сам агропромышленный комплекс можно разделить на на 3 направления:

▪ Элементарный – представляет собой само сельхозпредприятие и неподалеку расположенное предприятие по переработке его продукции.

▪ Специализированный. Сюда включены ряд предприятий сельскохозяйственной направленности и компании, занимающиеся переработкой их продукции в каком-то одном направлении на определенной территории.

▪ Интегральный. Здесь имеется в виду объединение аграрных предприятий и компаний по переработке их продукции в каком-то одном регионе.

Три звена Агропромышленного комплекса

1-е звено включает в себя отрасли, обслуживающие сельское хозяйство России, например, сельскохозяйственное машиностроение, основная химия, селекция, мелиорация.

2-е звено включает в себя сельское хозяйство, а именно: земледелие и животноводство. Примерами отраслей являются растениеводство, виноградарство, рыболовство, овцеводство, пчеловодство.

3-е звено включает в себя отрасли, перерабатывающие сельскохозяйственную продукцию, например, пищевая промышленность, сахарная промышленность, легкая, или текстильная промышленность, торговля.

Отметим, что в настоящее время определяющее значение для развития Агропромышленного комплекса России имеют 1-е звено – поскольку оно способствует механизации сельского хозяйства и повышению его эффективности; и 3-е – поскольку оно способствует лучшей сохранности продукции (известно, например, что только потери зерна у нас составляют примерно столько же, сколько мы его закупаем за границей).

Производственно-экономическая система Агропромышленного комплекса

Производственно-экономическая система агропромышленного комплекса подразделяется на 3 основные сферы.

1-я сфера включает отрасли промышленности, обеспечивающие агропромышленного комплекса средствами производства: тракторное и сельскохозяйственное машиностроение, машиностроение для пищевой и легкой промышленности, производство минеральных удобрений и химических средств защиты растений, ремонт оборудования и техники, сельскохозяйственное строительство.

Эта сфера, по существу, определяет индустриализацию и интенсификацию производства как в сельском хозяйстве, так и в других отраслях агропромышленного комплекса. На ее долю приходится около 10% конечного продукта и 15% основных производственных фондов, 20% численности работников агропромышленного комплекса.
2-я сфера представлена сельским хозяйством и является центральным звеном агропромышленного комплекса. Сельское хозяйство получает производственные ресурсы от 80 отраслей и поставляет продукцию в 60 отраслей. Каждый работник сельскохозяйственного производства обеспечивает за его пределами занятость еще пяти человек. В данной сфере производится почти 50% конечного продукта, сосредоточено около 65% основных производственных фондов и 60% численности работников агропромышленного комплекса.

3-я сфера включает совокупность отраслей и предприятий, обеспечивающих заготовку, транспортировку, хранение, переработку сельскохозяйственного сырья, а также реализацию конечной продукции. Она охватывает пищевую (пищевкусовую, молочную и мясную) и комбикормовую промышленность. На долю этой сферы приходится 40% общего объема конечной продукции, 20% всех основных производственных фондов и численности работников агропромышленного комплекса.

Одно из главных условий динамичного развития агропромышленного комплекса –пропорциональность, сбалансированность всех трех сфер. По вкладу в стоимость конечного продукта каждой сферы судят о сложившихся пропорциях в структуре агропромышленного комплекса. В экономически развитых странах основная часть стоимости конечного продукта создается в 3-й сфере (например, в США она дает до 80% розничной стоимости продукции).

Наибольшая доля конечной продукции создается в продовольственном комплексе агропромышленного комплекса, состоящем из 8 подкомплексов: зернопродуктовый, картофелепродуктовый, свеклосахарный, плодоовощеконсервный, виноградно-винодельческий, мясной, молочный, масложировой. Ведущие – зернопродуктовый, мясной и молочный сектора, на их долю приходится более 75% производства всей продукции сельского хозяйства, около 85% основных производственных фондов и почти 80% численности работников.

В качестве сырья легкая, пищевая, комбикормовая и другие отрасли используют более 50% производимой сельскохозяйственной продукции. В свою очередь, доля потребления промышленной продукции в структуре затрат сельского хозяйства достигает 40%.

Социально-демографические и экономические факторы

Население определяет спрос на продукцию сельского хозяйства. В одних регионах и странах традиции потребления могут существенно отличаться от других. Производство нуждается в трудовых ресурсах, которые в разных областях отличаются и определяются навыками коренного населения. К числу трудоемких относят овощеводство, производство технических культур, некоторые виды животноводства. Использование квалифицированных сотрудников позволяет сократить издержки и повысить выход продукции.

Экономические факторы, влияющие на агропромышленный комплекс, следующие:

▪ Расположение хозяйств по отношению к потенциальным потребителям;

▪ Наличие необходимой инфраструктуры;

▪ Использование достижений науки и техники;

▪ Близость производителя к другим сферам агропромышленного комплекса;

При расположении предприятий агропромышленного комплекса стараются учитывать все указанные факторы. Это позволит оптимизировать их работу.

Основные направления агропродовольственной политики

Аграрная политика сегодня направлена на создание эффективной и устойчивой системы, которая сможет обеспечить граждан продовольственными товарами, а заводы – сырьем.

Это необходимо сделать для того, чтобы повысить доходы населения, занятого в агропромышленном комплексе, обеспечить продовольственную безопасность России и улучшить качество жизни в деревне.

К основным направлениям агропродовольственной политики относятся следующие мероприятия:

▪ развитие законодательства, направленного на обеспечение необходимых экономических, правовых и организационных условий для аграрных преобразований, стабилизации и развития агропромышленного производства;

▪ формирование межотраслевых отношений сельского хозяйства с другими отраслями экономики;

▪ использование стабильной, гибкой и системной государственной поддержки;

▪ обеспечение восприимчивости отраслей агропромышленного комплекса к научно-техническим достижениям;

▪ увеличение доходности сельскохозяйственных товаропроизводителей;

▪ организацию доступной системы краткосрочного и долгосрочного кредитования;

▪ восстановление инвестиционной активности, как через рыночные рычаги регулирования, так и на основе усиления роли государства;

▪ восстановление фундаментальной аграрной науки;

▪ формирование и проведение инновационных программ;

▪ развитие информационных систем в агропромышленном комплексе;

▪ развитие вертикальной и горизонтальной кооперации;

▪ повышение уровня доходов сельскохозяйственных товаропроизводителей;

▪ создание рабочих мест в сельской местности, в том числе за счет развития несельскохозяйственной деятельности.

13 марта в Мажилисе Парламента РК озвучен депутатский запрос в требованием к МСХ РК и МИО срочно погасить образовавшуюся задолженность по субсидиям перед животноводами. Основой запроса стало обращение Мясного Союза Казахстана по задержке оплаты 2,4 млрд. тенге субсидий предприятиям Актюбинской области за 2018 год. Всего общая сумма задолженности перед сельхозпроизводителями по отрасли составляет порядка 36,6 млрд тенге. К требованиям намерены присоединиться животноводы и других регионов Казахстана, осуществлявших импорт племенного КРС в 2018 году и заключившие договора на поставку в 2019 году. Закономерно ли не исполнение обязательств государства в лице оператора программ развития АПК и местных исполнительных органов? И как развивать сельское хозяйство в условиях полной неопределенности и постоянного изменения правил игры на этом поле в строгой привязке к персоналиям?

Посмотрим хронику событий: 21 февраля 2019 года Правительство было отправлено Президентом Казахстана в отставку — Умирзак Шукеев не сохранил мандат Министра сельского хозяйства РК и уехал в Туркестанскую область. 22 февраля 2019 года ушел с поста первого вице-министра МСХ Арман Евниев с громкими заявлениями о неэффективности ведомства и обещаниями вернуться с другой стороны баррикад. 6 марта 2019 года инициатор «Мясной программы» Асылжан Мамытбеков ушел с должности ответственного секретаря МСХ РК и воглавил Мясной Союз.

Таким образом, все три гаранта преемственности новой Государственной программы развития агропромышленного комплекса Республики Казахстан на 2017 – 2021 годы, с одной стороны отстранились от исполнения обязательств государства перед фермерами и агропредприятиями, а с другой стороны двое из них перешли в открытое противостояние с уже не родным ведомством и требуют восстановить права аграриев, нарушенные ими же лишь месяц назад, пишет Eximar Foresight.

В целом череда резонансных депутатских запросов за 2017-2019 год по сельскому хозяйству всегда была вокруг субсидий и совпадала со сменой руководства и, что печальнее всего, изменением правил игры в АПК. Начатая с запросов правящей партии «Нур Отан» в начале 2017 года борьба парламентариев и Правительства привела к отставке Аскара Мырзахметова и назначению в ведомство Умирзака Шукеева в конце декабря 2017 года.

Программа АПК взяла резкий крен в сектор экспортного животноводства, причем по производству только красного мяса. Бюджет МСХ РК взлетел с 477 млн. USD до 1136 млн. USD в 2017 и 1090 млн. USD в 2018 годах в основном за счет расширения финансовых программ, инвестиционных субсидий и специальной отраслевой программы по животноводству.
Однако в течение года внедрение новой программы снова вызвало ряд серьезных нареканий фактической профанации по утвержденным субсидиям. Депутатский запрос о проблемах птицеводства был оглашен 5 декабря 2018 года от фракции «Народные Коммунисты» Айкыном Конуровым и его соратниками после более чем полугодового противостояния Союза птицеводов и МСХ. Теперь 13 марта 2019 года поступает запрос фракции «Ак Жол» уже на основе обращения Мясного Союза за подписью Мамытбекова.

Согласно Приказу и.о. Министра сельского хозяйства Республики Казахстан от 23 июля 2018 года № 317 «Об утверждении Правил субсидирования по возмещению части расходов, понесенных субъектом агропромышленного комплекса, при инвестиционных вложениях» подлежат возмещению 25% всех расходов на приобретение оборудования и техники, а также лизинг готовых к эксплуатации объектов, по 39 видам сельскохозяйственных инвестиций. Утверждены были точные лимиты во избежание завышения стоимости затрат. Наибольшей популярностью пользуются субсидии на сельхоз технику.
Отдельно прописаны уровни субсидирования на био ресурсы – импорт племенного скота и птицы, саженцы, семенной материал, генетический материал, мальков. В Приложении 3 к данным Правилам был также включен перечень паспортов проектов, субсидирование которых осуществляется до 31 декабря 2018 года – это репродукторы в мясном скотоводстве, птицефабрики с репродукторами, маслопереработка.

Что из себя представляет Мясная программа и какие риски несут сегодня ее участники кроме не получения обещанных субсидий на импорт племенных телок и быков производителей? Каковы последствия реализации программы, которая уже вовлекла аграриев в значительные инвестиционные затраты?

По все еще размещенной на официальном сайте МСХ РК (https://moa.gov.kz) заявленная стоимость программы на 10 лет – 6516 млрд. тенге. Расходы из государственного бюджета, Нацфонда, ЕНПФ и внешних займов под гарантии государства – 4723 млрд. тенге или 72% стоимости программы, в том числе не возвратные средства – 705 млрд. тенге на субсидии или 15% всех бюджетных средств. Согласно официальным материалам МСХ РК основными мерами государственной поддержки в скотоводстве сегодня являются:

• Приобретение отечественных племенных быков-производителей мясных пород 150 000 тенге за 1 голову;

• Приобретение импортного племенного или чистопородного маточного поголовья из Австралии, США, Канады и Европы 225 000 тенге за 1 голову, из стран СНГ 150 000 тенге за 1 голову;

• Содержание племенного быка-производителя мясных пород, используемых для воспроизводства стада 100 000 тенге за 1 голову;

• Ведение селекционной и племенной работы на товарное маточное поголовье 10 000 тенге за 1 голову, по племенному маточному поголовью 20 000 тенге за 1 голову в год;

• Реализация бычков на откормочные площадки вместимостью от 1000 голов единовременно — 200 тг/кг живого веса (живой вес на 1 бычка не ниже 250-300 кг);

• Удешевление стоимости заготовки говядины мясоперерабатывающими предприятиями, занимающихся забоем и первичной переработкой мяса крупного рогатого скота — 175 тг/кг говядины.

• Организация искусственного осеменения маточного поголовья крупного рогатого скота в крестьянских (фермерских) хозяйствах и сельскохозяйственных кооперативах — 5 000 тг/голову.

Согласно отчету за 2017 год общий объем фактически выделенной поддержки аграриям составил 363 400 млн. тенге, что в 2,2 раза больше объемов 2016 года. На сайте МСХ РК отчет по освоению бюджетных программ за 2018 год доступно обновление только на 1 сентября 2018 года.



Порядок получения субсидий, включая возмещение инвестиционных затрат, привязан к МИО, которые в свою очередь получают целевые трансферты от МСХ РК на региональные управления сельского хозяйства в привязке к одобренным заявкам аграриев. СХТП направляет заявку на получение субсидий в электронном виде посредством веб-портала «электронного правительства», интегрированный с ИАС. Заявки формируются в ИАС, по результатам обработки внесенных данных в ИАС с учетом критериев, указанных в Правилах. ИАС сверяет наличие данных, указанной товаропроизводителем в заявке.

В случае соответствия заявки товаропроизводителя критериям, в течение одного рабочего дня направляет заявку посредством ИАС в Управление области. Управление области в течение одного рабочего дня после поступления заявки направляет товаропроизводителю уведомление об одобрении заявки посредством ИАС.

Управление области в случае наличия средств по месяцу и направлению субсидирования, в течение одного рабочего дня с момента одобрения заявки с учетом хронологии поступления заявок формирует сводный акт по области и направляет на оплату.

Казалось бы все просто и прозрачно. Однако почему же образуется задолженность в 36,6 млрд. тенге только по субсидированию импорта КРС за 2018 год? Ведь импортировано лишь 6559 голов со средней стоимостью импорта 1883 USD за 1 голову. При этом импорт из стран СНГ составил 4863 головы, а из дальнего зарубежья 1696 голов – только на эту субсидию государство обязано выплатить 1,3 млрд. тенге, что меньше заявленного ущерба одним только Актеп в 2,4 млрд. тенге.

Откуда в расчетах Мясного Союза взялась сумма в 36,6 млрд. тенге? Это эквивалентно 146 тысячам головам скота и видно включает не только обязательства 2018 года и заключенные договора поставки на 2019 год, но и планы Мясного Союза на 2019-2020 годов. Всего по программе планировалось до 2027 года осуществить импорт 3,9 млн. голов импортного КРС. Нужно заметить, что во всем Казахстане на сегодня общее поголовье составляет 6,6 млн. голов при сверке отчетов региональных управлений сельского хозяйства.

Возникший конфликт базируется на неспособности МСХ РК делать экономические расчеты эффективности программ поддержки и пренебрежении к реальным рискам аграриев. Согласно утвержденной программе развития АПК до 2027 года, на 2018 год ведомство задекларировало бюджет 398 млрд. тенге, на 2019 год 429 млрд. тенге, на 2020 год 559 млрд. тенге, на 2021 год 628 млрд. тенге.

За 9 месяцев 2018 года бюджет МСХ РК освоен на сумму 254,3 млрд. тенге, при этом указано, что отклонены обязательства на сумму 28,3 млрд. тенге. По фактическому отчету на 1 сентября 2018 года в МСХ РК общий бюджет утвержден на сумму 355,5 млрд. тенге и выдвигаемые сегодня требования скотоводов по субсидиям составляют почти 10% всего бюджета МСХ РК! А что делать с чеками остальных секторов по направлениям поддержки, щедрых только на бумаге?
Уже сейчас в структуре Республиканского бюджета на 2019-2021 годы из каждой 1000 тенге бюджетных денег мы тратим 26 тенге на АПК, но эти средства до адресата доходят фрагментарно и через несколько кругов ада для аграриев. После поручений Президента РК 27 февраля 2019 года, озвученных на съезде партии «Нур Отан», пойдут еще корректировки и вряд ли МСХ РК может рассчитывать на дополнительное финансирование.

Между тем, пролоббировав Мясную программу, ее инициаторы фактически «загрузили» скотоводов на очень серьезные инвестиции, предоставляя доступ к финансированию только при условии «добровольно-принудительного» освоения целевых показателей по импорту нетель. Что мешало стимулировать закуп из отечественных репродукторов, общее поголовье которых на сегодня только по мясной продуктивности превышает 426 тыс. голов и закрыть поставку чистопородного КРС в объеме 7000 голов за 2018 год не составило бы труда для местных племенных хозяйств.

Схема очень простая – аграрию предлагалось под «гарантию» субсидирования в размере 250 000 тенге за голову импортировать на льготные кредиты от АО «НУХ Казагро» телок по цене от 1800 до 2600 долларов за голову. А субсидии должны были поступать напрямую в погашение основного долга по кредиту – то есть от 25 до 35% от цены затрат на приобретение. Ведь субсидия составляет 660 долларов на 1 голову. И теперь общий нанесенный ущерб скотоводам уже подсчитан в размере 2,4 млрд тенге, а потенциальный на 2019-2020 годы в размере 36,6 млрд. тенге. Кто теперь возьмёт на себя персональную и полную материальную ответственность за угрозу снижения качества ссудного портфеля АО «НУХ Казагро»? Снова государству надо будет вытягивать пожарные транши из пенсионных накоплений граждан, как около 1 трлн. тенге для плохих заемщиков в АПК для АО «Цесна Банк»? Это может и спасет финансовые институты. Но кто защитит интересы сельхозпредприятий, обеспечивающих сегодня круглогодичную занятость на селе?

Недавно я провела экспресс анализ экономической целесообразности Мясной программы и пришла к выводу, что она направлена не на поддержку самих скотоводов, а на защиту интересов поставщиков племенного скота, то есть защищает интересы не резидентов.

Посудите сами, расходы на программу из бюджета за 10 лет составляют 72% всех плановых инвестиций. В том числе только на субсидии по импорту КРС достигнут 768 млрд. тенге. Вознаграждение по займам на импорт КРС (оценочно 4% = конечная ставка по кредиту для конечного заемщика 5% — стоимость фондирования от государства 2%) для финансовых операторов составляет 527 млрд. тенге из бюджета. Доходы поставщиков племенного импортного скота составят не менее 1117 млрд. тенге. Дополнительно субсидии по линии НАНОЦ на поддержку продаж импортной генетики составят 7 млрд. тенге.
Итого из бюджета страны инициаторы программы зарабатывают совместно с группами, интересы которых лоббируют, около 2419 млрд. тенге на всей Программе и это ложится тяжелейшим бременем на карман самих скотоводов в случае очередного изменения правил игры. Ожидаемые налоговые поступления от скотоводства и овцеводства за 10 лет не превысят 729 млрд. тенге даже при коэффициенте налоговой нагрузки 13,4% на годовой совокупный оборот (фактическая нагрузка менее 8%). Потенциал убытков от реализации программы для государственного бюджета – 3994 млрд. тенге за 10 лет в связи с риском не возврата заемных средств, запрашиваемых сроком на 15 лет каждый транш. Ведь постоянные изменения правил игры ставят аграриев заведомо в риск просрочки по кредитным обязательствам.

Поэтому в первую очередь необходимо обеспечить полное погашение обязательств перед аграриями – участниками Мясной программы. Во вторую очередь пересмотреть условия Мясной программы с максимальной защитой аграриев от рисков ввиду лоббирования не их интересов. В третью очередь нужно выводить утверждение программы развития АПК выше уполномоченного ведомства и запретить практику принятия не продуманных и не согласованных с бизнесом программ каждым новым министром с постоянным стрессом для субъектов АПК и рождением новых схем коррупции в МИО.



Айман Турсынкан

При прочтении видно, что Государственная программа развития АПК в очередной версии от 18 мая 2018 года писалась в спешке, кусками выхватывалась из документов разных лет. При утверждении руководством ведомства не полностью прочитана, четкой постановки задач из-за спешки принятия не добилась, но конструктивные новеллы включить успела. На 2017 год (истекший) намечен бюджет в 359,7 млрд тенге, на 2018-2021 годы сумм нет.

Однако общая задумка осталась прежней – повышение производительности труда в АПК втрое, экспорта в 3,5 раза, объемов валового производства на 30%, рост объема инвестиций в 1,7 раза в основной капитал. Новшествами явилось признание необходимости повышения качества жизни сельчан, а также развитие мелиорации с увеличением общей мощности на 1,9 кубических километров с одновременным водосбережением на 20%. Как обычно, в ГПР нет ни слова о доле переработанной продукции в АПК, доле самого АПК в ВВП, системных реформах МСХ и институтов развития, либерализации доступа к финансированию, развитию рынка страхования.

Данные раздела ситуационного анализа базируются на период 2011-2015 гг., что говорит об отсутствии более точного прогнозирования на основе устаревших данных. Хотя сам ситуационный анализ получен явно не из ГПР АПК на 2017-2025 годы версии ведомства под управлением Мырзахметова. Основной новеллой раздела стала критика 66 субсидий, действовавших в ГП Агробизнес 2020.

Местами – явно из отчета EXIMAR по анализу эффективности субсидий, подготовленного еще в 2016 году (разрешений на использование аналитики от нас не просили). Видно потому новых цифр в документах нет. Местами – это выжимки из стратегий Казагро и его ДЗО версий 2017 года. Выделенный блок голубым маркером по центру компетенций в ГПР – прямая цитата предварительных бесплатных черновых предложений агентства.

Ключевые тезисы ГПР АПК 2018-2021, заслуживающие внимания:

• Наведение порядка в землепользовании — полный переход к проведению торгов (конкурсов, аукционов) по продаже земельных участков или права аренды земельных участков в электронном формате;

• Для эффективного управления земельными ресурсами необходимо создать базу данных, содержащую информацию в виде сельскохозяйственных карт, карт полей, планы пастбищеоборотов (примечание EXIMAR — нужно учитывать риски доступа к информации с геометками по положениям закона о государственной тайне по земельным, водным и природным ресурсам, результатам геологических изысканий и инженерным сетям, как минимум серверы базы данных обязаны быть на территории РК);

• Вовлечение в мелиоративную систему дополнительное запасов грунтовых вод, а также внедрение сберегающих технологий с одновременной реформой системы водопользования (пояснение EXIMAR — действующие водные кондоминиумы имеют проблемы коррупции, нерационального использования, низких тарифов и отсутствие инвестиций в обеспечение нормального функционирования водораспределительных систем);

• Повышение экологической ответственности промышленности по влиянию на загрязнение воды и почв (примечание агентства – в разделе не достаточно раскрыты объемы наносимого урона как на территории РК, так и наследуемые по трансграничным рекам):

• Основными проблемами по экспорту признаны слабо развитая транспортно-логистическая инфраструктура для АПК, недостаточная работа по торговому регулированию для снятия торговых барьеров, прослеживаемость качества и безопасности продукции, отсутствие доступа к рыночным данным фермеров, сложность и длительность разрешительных процедур по экспорту (примечание EXIMAR — не освещена доступность к торгово-экспортному финансированию и страхованию, доступ на внутренний и внешний рынки сбыта продукции фермеров).

• Необходимость более тщательно продуманной системы фитосанитарной безопасности ввиду активного распространения заболеваний растений и вредителей;

• Необходимость роста компетенций и комплексный охват ветеринарными контролем и помощью хозяйств;

• Развитие технического регулирования и сертификации, интеграция с международной системой контроля качества продукции в АПК;

• Необходимость развития информированности и компетенций СХТП по рыночным данным, технологиям и мерам государственной поддержки

• Развитие широкой сети опытно-внедренческих хозяйств через вертикально интегрированную систему распространения знаний (Центры компетенций);

• Снижение механизации полевых работы и животноводства из-за износа техники ввиду отсутствия доступа к приобретению техники фермерами;

• Недостаточный уровень восстановления плодородия почв из-за высокой стоимости импортных и узкого ассортимента отечественных удобрений и прочих агро химикатов;

• Низкий уровень охвата государственными электронными услугами СХТП;

• Массовый отток и дефицит квалифицированных профессиональных кадров в АПК требует создания центров экономического роста в сельской местности;

• Взамен товарно-специфических субсидий будет расширена доля субсидий на удешевление процентной ставки по кредитам и лизингу, а также возмещение части затрат, понесенных субъектом АПК при реализации инвестиционного проекта.

• Переход на добровольное страхование с обязательного, для стимулирования страхования в сельском хозяйстве часть страховых премий будет субсидироваться государством.

• Будет упрощено налогообложение для СХТП путем введения нового льготного режима – Единый аграрный налог.
Данный режим, вследствие простоты начисления и администрирования, позволит снизить затраты на бухгалтерию и время на налоговые проверки, создаст условия по рациональному и эффективному ведению сельскохозяйственного производства (примечание – без тщательного анализа и ранжирования по размерности оборотов плательщика мера может нанести больше вреда, чем принести пользы).

• Создание совместно с государственными органами и иными организациями единой информационно-аналитической базы по экспорту продукции АПК и доступ к базе для субъектов АПК.

Ключевые системные ошибки ГПР 2018:

Новая, как и все предыдущие, ГПР в попытке охватить все болезненные аспекты развития АПК опускает государственную программу развития в детализированные фрагментированные бессистемные регламенты и инструкции, не выполняя главной задачи стратегического документа – определение правил игры в отрасли. Абсолютно отсутствует точное определение стейкхолдеров программы и их интересов, точное обозначение функциональных зон ответственности, комплексный системный взгляд на АПК, его место в экономике страны, конкурентные позиции на макрорегиональном уровне, его влияние на занятость населения и качество жизни 9 млн. граждан, проживающих в сельской местности.

Как стратегический документ ГПР АПК должна декларировать, что конкретно является полномочием и обязанностью государства, а что остается прерогативой бизнеса и регулируется рыночными условиями. Государство полностью на 100% заменяет собой бизнес – я умнее вас, я сделаю вам счастье. Совсем не понимается МСХ суть функции государственного органа в регулирующей роли через создание четкого нормативно-правового поля, как провайдера государственных услуг своей целевой аудитории – в случае с тезисами ГПР 2018 – не только СХТП, но переработчиками, трейдерами, финансовым сектором, поставщиками средств производства и всем сельским населением. МСХ снова собирает всех цыплят в свои скорлупки и садится на них удушающей материнской опекой.

Нет никакой оценки эффективности предлагаемого бюджета государственной поддержки АПК, где паритет между расходами на субсидирование и вкладом в ВВП, мультипликативным эффектом на качество жизни населения, устойчивость бизнеса. Замалчивается суть требуемых преобразований – полный отказ от не работающей парадигмы искажающего влияния на рынок государства. Четко обозначенная в стратегическом плане развития Казахстана до 2025 года 7-мая системная реформа «Государство – на острие преобразований» возможно не известна ни одному ведомству действующего правительства.
Необходима глубокая трансформация функций МСХ и его подразделений, с ограничением полномочий по следующим направлениям деятельности в исключительной государственной компетенции:

1) Нормативно-правовое обеспечение в АПК и контрольно-надзорные функции в сферах:

1. Безопасность продукции
2. Ветеринарная безопасность
3. Фитосанитарная безопасность
4. Землепользование
5. Водопользование
6. Природопользование и охрана окружающей среды
7. Развитие сельских территорий
8. Аккумуляция отраслевых данных в едином ЦОД с предоставлением необходимых данных для сторонних систем и сервисов через интеграционную платформу во избежание утечки данных, регулируемых положениями о государственной тайне;
9. Межведомственное звимодействие.

10. Равно доступные меры государственной поддержки – косвенные и прямые:

10.1. Косвенные меры:

• Торговое регулирование по внутреннему и внешним рынкам (тариф образование на импорт и экспорт, не тарифные меры регулирования через квотирование и сертификацию, торговые соглашения);
• Регулирование деятельности товарных бирж;
• Развитие компетенции в отрасли через вертикально интегрированные системы непрерывного образования;
• Инвестиции МИО с созданием государственно-частных кондоминиумов по водопользованию, мелиорации, обводнению общественных пастбищ, инфраструктурному обеспечению сельских территорий и центров экономического роста на селе;
• Доступность рынков — поддержка развития инфраструктуры Агро логистики до ключевых рынков сбыта, государственные интервенции в стабилизационные фонды и развитие ОРЦ для обеспечения доступа фермеров напрямую к рынку сбыта;

10.2. Прямые меры:

• Доступность финансирования по льготным условиям на рынках: лизинга, исламского финансирования, банковского кредитования, торгово-экспортного финансирования, страхования, мирокфинансирования, кредитных товариществ;
• Налоговые каникулы и скидки через специальные режимы главы 63 НК РК, ЕЗН, льготы по НДС для сельхозкооперативов;
• Эффективное субсидирование на основе глубоко анализа цепочек поставок и добавленной стоимости для смещения рыночной маржи в сторону производителя, а не закрепления дотационной зависимости сектор

2) Предоставление соответствующих электронных государственных услуг в АПК;

3) Мониторинг ключевых показателей развития отрасли:

• сбор налогов и коэффициент налоговой нагрузки по секторам АПК
• вклад в ВВП страны в целом и в ВРП агарных регионов АПК
• производительность АПК в пересчете на средства производства – гектар земли, занятую рабочую силу
• себестоимость ключевых товарных рынков
• динамика развития базовых секторов (валовое производство, валовый доход, валовая маржа)
• скорость и перспектива усложнения базовых секторов (ВДС)

МСХ в соответствии со своими полномочиями не должно раздувать штат и число ведомственных структур шире предлагаемого списка:
1. комитет отраслевого развития (стратегическое планирование, наука, образование, технологии);
2. комитет нормативно-правого обеспечения и регулирования.
3. комитет лесного хозяйства и природопользовании;
4. комитет водных ресурсов
5. комитет земельных отношений
6. комитет фитосанитарного контроля
7. комитет ветеринарной безопасности
8. комитет государственных услуг (сюда нужно всю цифровизацию в АПК подчинить после зачистки ведомства от неэффективных кадров)
9. комитет торговой политик в АПК
10. комитет государственной поддержки субъектов АПК

Полное исключение из правовой практики Казахстана в корне своем коррумпированного понятия «Оператор программы», ликвидация АО «НУХ Казагро» с сохранением в компетенции государства только 3 ключевых бюджетных ведомств как непосредственных дочерних организаций МСХ:

• один не коммерческий банк для фондирования игроков на рынке финансирования АПК без прямого финансирования заемщиков;

• одно торгово-экспортное страховое агентство.

Напомним, что сегодня колосс состоит из головного холдинга «Казагро» и дочерних организаций:
1. Казагрофинанс
2. Казагропродукт
3. Казагромаркетинг
4. Казагрогарант
5. Продкорпорация
6. Аграрная кредитная Корпорация
7. Фонд финансовой поддержки сельского хозяйства
8. НАНОЦ – передан в прямое ведение МСХ из 3 аграрных вузов, и свыше 50 НИИ.

Айман Турсынкан