Как бывшая команда Минсельхоза РК пытается «застолбить» стратегическую высоту – контроль за раздачей денег фермерам

Говорят, что можно бесконечно смотреть на огонь, воду и чужую работу. Реалии Казахстана показали, что не менее увлекательно следить за жадностью некоторых чиновников. Например тех, кто одарил себя щедрым потоком субсидий в бытность руководителями отечественного сельхозсектора и оставил стране еще одно дискредитировавшее себя наследие – систему Qoldau.

ЦИФРОВИЗАЦИЯ ЧЕРЕЗ… ТЕРНИИ

Земля – во все времена один из самых ценных ресурсов. Более ценным в современном мире могу считаться лишь деньги, в первую очередь, бюджетные. Количество коррупционных дел, связанных с управлением земельными ресурсами и государственной поддержкой сельского хозяйства Казахстана лишь, подтверждают эту истину. Одним из средств борьбы с коррупцией является цифровизация государственных услуг, исключающая необходимость прямых контактов между просителем и чиновником. Не обошла эта практика и сельское хозяйство страны.

Именно с этой целью в 2018 году была запущена цифровая платформа Колдау. Ее распорядителем является АО «Информационно-учетный центр» (ИУЦ), организация со 100 % акций, принадлежащих государству, а также ТОО «ЦИФС» и АО «ТрансТелеКом».

Сейчас система Qoldau предлагает 20 сервисов, три из которых иностранные. Это американский сервис прогноза погоды DTN, европейский индекс обработки космических снимков, включающий расчет индексов биомассы от Airbus, и украинский сервис точного земледелия.

Туда же входит Subsides – электронный журнал для подачи заявок на субсидирование работ, подтвержденных аэрокосмическими снимками, Fuel – онлайн-рынок дизтоплива, Qazchain – первая государственная база данных на блокчейне, Agroinsurance – инструмент онлайн-страхования для фермеров, Agrocredit – пилотный проект по доступу фермеров к заемным средствам, Agroanalytics – сервис аналитики на базе данных всей платформы, Agromonitor – геопортал идентификации земель и их зонирования по угодьям, полевой журнал севооборота, включающий более 400 тыс. геоконтуров.

Через Qoldau распределяется основная часть государственных субсидий аграриям Казахстана.

С первых же дней после запуска цифровая площадка вызвала многочисленные нарекания фермеров. В 2019 году казахстанские фермеры назвали основные проблемы, с которыми им приходится сталкиваться при работе с новой системой. Первая связана с требованием вводить ИИН, тогда как у тех аграриев, кто начинал работать как крестьянское хозяйство, а потом сменил организационную структуру, есть только БИН. Таким образом, часть хозяйств оказалась вообще отрезана от возможности получать субсидии от государства.

Вторую проблему породила существующая в Колдау система создания электронных карт полей по данным космических спутников, которая не совпадает с данными Автоматизированной информационной системы государственного земельного кадастра АИС ГЗК. Система «округляет» размеры участков в меньшую сторону, что зачастую приводит к потерям фермерами 5-10 гектаров, что крайне болезненно для небольших хозяйств в 50-100 га, поскольку субсидии начисляются на размер угодий. АИС же исправляет границы участков за счет самих крестьян.

Третье системное неудобство состоит в том, что Колдау позволяет загрузить лишь 10 МБ информации, что заставляет фермеров «разбивать» файлы на несколько фрагментов. В целом, как отмечают аграрии, пользоваться цифровой платформой чрезвычайно сложно, для этого нужно «иметь второе IT образование».

И если большие хозяйства в состоянии набрать дополнительный штат сотрудников, то мелким фермерам приходится изыскивать возможности для оказания помощи. Зачастую обращаются они к тем же работникам районных и городских отделов сельского хозяйства, что сводит на нет весь принцип избежания контактов между потребителем госуслуг и должностными лицами.

Я ПЬЮ, ВСЕ МНЕ МАЛО

Но главной проблемой является платная работа Qoldau. В 2019 году решением Совета директоров ИУЦ был увеличен размер абонентской платы за годовое обслуживание лицевого счета для клиентов Регистратора зерновых расписок с 5 до 21 МРП.

Как заявил президент Союза фермеров Казахстана Жигули Дайрабаев, «Президент РК дает поручения усилить поддержку фермеров, дать им отсрочки по платежам, снизить ставки. А что делают люди, стоящие за системой Колдау? Повышают плату за пользование. Это уже не Колдау, Поддержка, это уже Корлау, Издевательство! Крестьянам сейчас тяжело, на счету каждый день, каждый тенге. А их лишают и времени, и денег — вместо помощи. Платы за получение госуслуг быть не должно по закону! Поэтому и стоимость пользования системой для подачи заявок на субсидии должна равняться нулю!»

В письме НПП «Атамекен» в Минфин, Минсельхоз, Миннацэкономики и Комитет по регулированию естественных монополий отмечается, что «за 3 года абонентская плата ИУЦ за допуск участников зернового рынка к электронным зерновым распискам увеличилась в 25 раз (с 2121 тенге до 53025 тенге)».

Воистину пророческими оказались слова фермера Темирбулата Нуркина из Костанайской области: «Получается, что одной рукой нам дают, а другой забирают. И этот принцип стал в сельском хозяйстве системным. Что такое 3 МРП? В год за доступ к базе, вроде, немного. Но дело же в том, что зачастую у наших услугодателей аппетит приходит во время еды. Главное, всех подключить к системе, сделать всех от нее зависимыми, а потом уже можно и, шантажируя отключением, поднимать цены на свои услуги».

Между тем, когда вводилась платформа Колдау, главный специалист АО «Информационно-учетный центр» Азамат Курманов уверял, что пользование системой для фермеров будет бесплатным.

Как утверждает Департамент Агентства РК по противодействию коррупции по Алматинской области, «учитывая то, что подача заявки на субсидирование является государственной услугой, следовательно в соответствии со Стандартами и Правилами она должна быть бесплатной. Но фактически, чтобы подать заявку на получение субсидий, необходимо зарегистрироваться в системе QOLDAU.KZ, заплатив при этом 3 МРП, то есть около 7 тыс. тенге.

Кроме того, ожидается, что уже в ближайшем будущем регистрация в системе будет стоить 11 МРП. В масштабах республики сумма эта немалая. Невольно возникает вопрос о правомерности таких сборов, которые фактически противоречат действующим нормативным правовым актам по получению субсидий».

Вопрос рассматривался 10 июня на совещании по вопросам развития предпринимательства в регионах страны под председательством Премьер-Министра Аскара Мамина. Министерство нацэкономики, комментируя вопрос с системой «Qoldau», отметило, что есть признаки картельного сговора.

По словам Министра национальной экономики Руслана Даленова, «мы предложили на два месяца вернуться к старым тарифам до поднятия и в течение этого времени с бизнес-сообществом, МСХ и НПП проработать, либо дифференцированный тариф, либо возврат на бумажный, либо разработку другой системы, либо переход в ЦОН».

НПП «Атамекен», в свою очередь, настаивает на том, что услуги Колдау должны предоставляться бесплатно.

ТЕ ЖЕ НА МАНЕЖЕ

Возмущенные фермеры не понимают ни смысла сборов, ни конечного бенефициара многомиллионной системы получения дохода от эксплуатации Колдау. Тем не менее, все достаточно прозрачно. Идейным вдохновителем цифровой платформы стал бывший директор департамента стратегического планирования и анализа Министерства сельского хозяйства РК Серик Ибраев, близкий к экс-министру сельского хозяйства Асылжану Мамытбекову, уволенному в 2016 году Нурсултаном Назарбаевым за неполное служебное соответствие.

После громкой отставки Мамытбеков вместе с еще одним членом той же команды Шукеева Максутом Бактибаевым «приземлился» в Мясном союзе Казахстана.

Возвращение на властный Олимп группы «откромочников» стало звездным часом для Мясного союза, в очередной раз перепутавшего государственные закрома с собственными. Речь не только о полностью провалившейся мясной программе, которая съела многомиллиардные субсидии, но и о коммерческом проекте Qoldau, осуществляющем все растущие поборы с фермеров.

К слову, сам Мясной союз созданной им системой воспользоваться не пожелал, получая субсидии совершенно бесплатно через систему ИАС.

Министерство экономики недаром заподозрило картельный сговор в работе Колдау. Мясной союз всячески стремится к сохранению контроля над фермерами страны и распределением бюджетных потоков.

Сам принцип работы цифровой платформы создает условия для проталкивания «своих».

На проблему обратили внимание не только антикоррупционные подразделения, но и Республиканский общественный совет по противодействию коррупции при партии «Nur Otan». Дело в том, что распределение субсидий между фермерами осуществляется лишь при наличии средств в данный момент по принципу «кто первый встал, того и сапоги». Невозможно получить ни частичную субсидию, ни попасть в «лист ожидания», который вообще не предусмотрен.

При этом известны случаи, когда в системе было размещено объявление, что, к примеру, прием заявок начинается в 10 часов. А фактически их начали принимать в 9 часов. В итоге все средства выбрали крупные предприятия, а более мелкие сельхозпроизводители остались с носом.

В точности, как на международных биржах, когда распорядители биржи и их доверенные лица, обладая инсайдерской информацией, успевают расхватать все самые «вкусные» контракты и акции, предоставив остальным действовать наугад и довольствоваться крохами с барского стола.

Это позволило директору департамента НПП «Атамекен» Ерболу Устемирову высказать вполне обоснованное предположение, что «в этом есть взаимный интерес акиматов и «приближенных» компаний».

Кроме того, представители Мясного союза неоднократно предпринимали попытки взять под контроль Союз фермеров Казахстана. После ареста в 2019 году бывшего главы Союза Ауезхана Даринова, на его место претендовали Максут Бактибаев и заместитель главы СФК, создатель Qoldau Серик Ибраев. Утратив с приходом в МСХ Сапархана Омарова доступ к субсидиям и лишившись финансирования откормочных площадок «мясники» решили зайти с другой стороны. Не вышло, поскольку Союз остановился на нейтральной кандидатуре Жигули Дайрабаева.

КТО СТОИТ ЗА МЯСНЫМ СОЮЗОМ?

Проблема далеко не исчерпывается лоббистским и откровенно коммерческим характером работы Qoldau, которая может быть как лишена статуса монополиста в распределении субсидий для фермеров, так и преобразована в интересах фермеров усилиями государственной власти Казахстана.

За Мясным союзом отчетливо торчат уши импортеров сельскохозяйственной техники и государств, заинтересованных в контроле за состоянием агросектора Казахстана. 12 июля сего года Серик Ибраев разместил на своей странице в Фейсбук ссылку на исследование Центра каспийской политики, где отдельной главой размещена хвалебная ода Колдау. Центр является «независимой» аналитической организацией, офис которой расположен в зарубежье.

Также обращает на себя внимание, что осуществляемые в рамках цифровой платформы инициативы по управлению земельными ресурсами тесно перекликаются с вопросами Программы развития устойчивого животноводства в Казахстане на 2020-2024 годы, подготовленной старой командой Минсельхоза (МСХ) и Всемирным банком (ВБ). Все бы ничего, но данный кредит ВБ основывается на полностью провалившейся так называемой «Национальной программе развития мясного животноводства на 2018-2027 годы» Мясного союза.

Сама платформа Колдау также является казахстанской лишь внешне. По данным самого ИУЦ, портал qoldau.kz включает в себя около 20 программных продуктов, которые «не являются государственной собственностью и принадлежат разработчикам — частным физическим и юридическим лицам».

География разработчиков представлена следующими странами: США, Китай, Франция, Германия, Швейцария, Украина, Беларусь, Казахстан.

Таким образом, казахстанские сельхозтоваропроизводители загружают полные личные данные, данные о своем бизнесе, о своем имуществе в программные продукты, принадлежащие неизвестным им лицам. Помимо ряда рисков утечки информации для фермеров, кто-то может нажатием одной кнопки получить полный доступ ко всей информации о состоянии агарного сектора Казахстана: площадях пашни и пастбищ, данным по кредитам и страховкам, распределению дизтоплива и закупу пшеницы, транспортной логистики и налоговому учету, и т.д. А это уже вопрос национальной безопасности.

Еще до запуска портала упомянутый Азамат Курманов заявлял, что «привлечение зарубежных организаций в этой сфере весьма сомнительно, с точки зрения информационной безопасности.

Важно, что информационная система зерновых расписок является полностью казахстанской разработкой (ИУЦ), а значит отечественной инвестицией в экономику Казахстана. Допуск иностранных компаний на такие фундаментальные сервисы как реестр зерновых расписок, реестр заявок на субсидирование, мониторинга земель и других может привести к потери Казахстаном «цифрового суверенитета», что приведет к снижению общего уровня национальной безопасности.

Проще говоря, конкретно на этом участке иностранные компании работать не должны».

Очередная сказка, как и обещания бесплатности сервиса.

Что же произошло с «патриотами» из ИУЦ? А произошел с ними Мясной союз, являющийся бенефициаром импорта сельскохозяйственной техники и проведения интересов некоторых зарубежных «инвесторов» в Казахстане.

Безусловно, международное сотрудничество, в том числе, и в сфере цифровизации, осуществлять необходимо. Плохо лишь то, что представители Мясного союза своей деятельностью наносят прямой ущерб малому бизнесу, процессам импортозамещения, индустриального развития, а теперь получается и косвенный ущерб национальной безопасности страны. Получается, что их частные интересы крайне расходятся, если вообще не противоположны интересам государства и казахстанцев.

А что касается самой системы Колдау, она нуждается в возвращении под контроль государства и кардинальном реформировании с учетом интересов сельхозпроизводителей Казахстана.

Ольга СУХАРЕВСКАЯ

Источник: Фермерские ведомости

Сохраненные субсидии на яйца, беспомощность областного акимата в инциденте с капустой, выступление президента про ЛПХ, обреченность «Мясного союза» и почему в Казахстане не строили новые центры агрологистики.

Выступление главы государства Касым-Жомарта Токаева на заседании госкомиссии по ЧП задало определенные ориентиры для будущего развития отрасли сельского хозяйства в Казахстане, отмечают Фермерские Ведомости.

С одной стороны было заявлено, что текущий курс в АПК на продовольственную безопасность и импортозамещение был абсолютно правильным, с другой стороны – президент напомнил, что необходимо учитывать такой пока достаточно широкий сегмент внутреннего аграрного рынка как личные подсобные хозяйства (ЛПХ) и их продукция, которую следует перерабатывать, а заодно «отбивать» от всевозможных посредников-перекупщиков.

Как нельзя кстати к этому пожеланию Токаева приходится идея строительства в республике оптово-распределительных центров (ОРЦ), продвигаемая сейчас Министерством торговли и интеграции РК. Да, возможно, она вызывает различные споры – на тему «какие овощехранилища строить – большие или маленькие, заточенные под прием продукции из ЛПХ или более крупных организованных фермерских хозяйств», но тем не менее, уже сейчас понятно – без сети овощехранилищ в Казахстане невозможно обеспечить хранение и предпродажную подготовку сельхозпродукции земледельцев любой формы собственности, но в первую очередь, это касается именно личных подворий.

Но поговорим обо всем по порядку.

РАДОСТЬ ЯЙЦЕВОДОВ

Важно то, что в период обеспечения продовольственной безопасности во время ЧП и карантина, Минсельхоз республики точечно решил вопросы отдельных категорий фермеров.

Например, следует напомнить, что МСХ пошел навстречу птицефабрикам – производителям яиц, не отменяя полностью, а лишь сократив субсидии на производство их продукции в связи с временной невозможностью продавать ее на экспорт.

Так, в госпрограмме развития АПК было предусмотрено исключение товарно-специфических субсидий на яйца с 2020 года. Норма об отмене была согласована с руководителями птицефабрик и отраслевой ассоциацией птицеводов еще в 2017 году, в момент принятия этой госпрограммы.

Однако, в 2020 году на себестоимость производства пищевого яйца повлияла кризисная ситуация, вызванная распространением вируса COVID 19. В этих условиях Министерством сельского хозяйства Казахстана было предложено поддержать производителей яиц и сохранить направление «субсидирование производства пищевого яйца» с уменьшением норматива субсидирования с 3-х до 1,5 тенге на одну единицу продукции.

В частности, на поддержку птицеводов и, соответственно, удешевление себестоимости яиц правительство страны планирует направить более 5 млрд тенге.

Более того, кабинет министров предоставил яичным птицефабрикам возможность получить льготное финансирование на пополнение оборотного капитала через программу «Экономика простых вещей». Это сделано для того, чтобы птицефабрики в трудный период смогли обеспечить себя кормами.

Кроме того, птицеводам была оказана поддержка в виде субсидирования приобретения племенной птицы и транспортных расходов при экспорте продукции. Благодаря чему некоторые из них уже успели похвастать вновь приобретенными цыплятами – племенным маточным поголовьем кур несушек.

Отметим, что в 2019 году птицефабриками яичного направления было экспортировано 527 млн. штук яиц. За первые два месяца 2020 года объем экспорта составил 30,8 млн штук.

НЯНЬКА ДЛЯ АКИМАТА

Параллельно Минсельхоз и кабмин в ручном режиме принялись решать проблему фермеров Туркестанской области, так как руководство региона не смогло уладить вопрос с реализацией сельхозпродукции земледельцев двух районов – Жетисайского и Махтааральского.

Во многом это произошло потому, что в Туркестанской области почти на 90 % отсутствует инфраструктура овощехранения.

То есть, произведенную продукцию попросту негде подержать, очистить, расфасовать, элементарно подготовив к более выгодным продажам. Доходит до того, что дехкане лишь просят приехать к ним и забрать урожай перекупщиков, ну а те в свою очередь должны по-быстрому «сбагрить» урожай лука или капусты куда угодно – лишь бы купили по более или менее сносной цене.

Спросите: почему вся эта необходимая инфраструктура агрологистики не была построена раньше, ведь нынешняя администрация Туркестанской области уже полтора года у власти и обладает самым внушительным бюджетом среди остальных регионов страны. К тому же, это не первый приход нынешней команды акимата региона в тогда еще Южно-Казахстанскую область. Без малого на протяжении целого десятилетия эта же команда руководила и контролировала повестку в Министерстве сельского хозяйства республики. Отчего же такие, мягко говоря, скромные результаты.

Отчасти, наверное, потому что срок окупаемости у подобных проектов агрологистики достаточно длительный. Проекты являются чрезвычайно капиталоемкими, а отрасль – низкорентабельной. Говоря проще – строить овощехранилища невыгодно с коммерческой точки зрения, как, впрочем, невыгодно с высоты большого барыша искать лекарства от рака, ВИЧ или COVID, а потому такие сферы приложения человеческого интеллекта и труда должны продвигаться прежде всего за государственный счет или хотя бы, как в случае, с овощехранилищами и ОРЦ совместным государственно-частным партнерством.

Если же чиновники не обладают государственным мышлением, а, прежде всего, смотрят на вещи сквозь коммерческую смекалку: как бы побыстрее все продать, тогда мы и становимся свидетелями полного отсутствия инфраструктуры, нехватки нужных логистических пунктов, потому что они не вписываются в систему координат с быстрой прибылью и высокой маржинальностью.

Заметим, что речь идет не об индустриально-промышленном регионе, а о чисто аграрной южной области, где выращивание овощей и фруктов поставлено во главу угла, но условий для этого как не было создано раньше, так не создается и по сей день. Вместо этого всегда идет поиск виноватых и перекладывание ответственности.

По итогу, МСХ и правительству в ручном режиме пришлось решать проблемы махтааральских фермеров и договориваться с другими регионами – просить их закупить в Туркестанской области партию свежих овощей.

В Нур-Султане по этому поводу прошло целое совещание под председательством заместителя премьер-министра РК Романа Скляра.

По его итогам было принято решение о выделении из резерва правительства 1,6 миллиарда тенге на кредитование пострадавших фермеров для проведения весенне-полевых работ второго сева. В свою очередь, акиматам областей, Нур-Султана и Алматы поручено использовать денежные средства на счетах социально-предпринимательских корпорации для закупа раннеспелой капусты у фермеров Туркестанской области.

Как видим, даже горизонтальных переговоров с коллегами из других акиматов в администрации южной области провести оказались не в состоянии. С каждым акиматом пришлось договариваться в отдельности самому Минсельхозу или на уровне вице-премьера правительства, настолько беспомощными очутились в своей деятельности раздувавшие щеки чиновники из региональной администрации.

«КРАСНАЯ ТРЯПКА» ДЛЯ МЯСНОГО СОЮЗА

А теперь непосредственно о выступлении президента Касым-Жомарта Токаева. Вернее, о той ее части, которая посвящалась агропромышленному комплексу. Для начала скажем, что это – своеобразная эпитафия на надгробной плите «Мясного союза Казахстана» и бывшего руководства Минсельхоза страны, обеспечившего хороший гешефт для мнимой мясной госпрограммы.

«Госпрограммы», которая так и осталась на бумаге, а точнее – в многочисленных слайдах, таблицах и картинках, упоительно рассказывающих нам о светлых перспективах выращивания и экспорта говядины, воздушных замках малого профессионального животноводства.

А на поверку ставшая якорем для крупных неэффективных животноводческих компаний, погрязших в долгах. Более того, ставшая спусковым крючком для сомнительных сделок этих компаний с малыми фермерами, которых иногда просто «кидали» на деньги. К тому же, вся эта химера под названием «мясная программа» открыла «зеленый свет» бойкой торговле живым скотом на экспорт – поголовьем и его потомством, которое до этого завозилось в Казахстан из других стран за счет обильных государственных субсидий.

Почему же выступление Токаева – это удар под дых «Мясному союзу Казахстана» и связанному с ним бывшему руководству МСХ, которое гроздьями облепило нынешнюю администрацию Туркестанской области.

Да потому что глава государства в своей речи сделал акцент на необходимости закупки и переработке сельхозпродукции у такого сегмента аграрного рынка как личные подсобные хозяйства (ЛПХ). А личные подворья были главным антиподом в политике прежнего руководства Министерства сельского хозяйства, которое отбирало субсидии у кооперативов ЛПХ, перенаправляя их аффилированным крупным откормочным площадкам и компаниям-операторам по завозу в Казахстан импортного крупного рогатого скота.

Не даром, лидеры «Мясного союза Казахстана» уже поспешили выразить разочарование президентскими инициативами. Да, они попытались облечь свое недовольство в общеэкономическую форму, однако патетику направленную против поддержки личных подворий скрыть невозможно.

Между тем, глава государства ориентировался скорее не на какие-то программные документы, благодаря которым ранее старались сделать поддержку ЛПХ всеобъемлющей, особенно для политики профильного аграрного ведомства. Скорее он прицеливался в то обстоятельство, что в АПК следует принять во внимание и учесть интерес достаточно объемного сегмента рынка – личных подсобных хозяйств. Другими словами, с ними необходимо что-то делать.

Проблема в том, что как недавно писали «Ведомости Казахстана» у нас в республике даже по сравнению с постсоветскими государствами (взять для примера Белоруссию или Россию), по сути, кормит казахстанцев по-прежнему «бабушкино подворье». В 2018 году около 57 % – говядины и баранины, 54,3 % – картофеля и помидоров, 73,5 % – молока произведены в личных подсобных хозяйствах.

При этом и производительность личных хозяйств выше. По выходу убойной массы крупного рогатого скота в живом весе у фермеров и индивидуальных предпринимателей показатель составляет всего 52,5 %. В хозяйствах населения — 52,9 %.

По молоку результаты еще хуже. Надои в подворном хозяйстве составляют в среднем около 2,4 тонны с одной коровы, а у фермеров — всего 1,9 тонны.

Опять же — в отличие от Казахстана, в общем объеме производства продукции сельского хозяйства в Белоруссии профессиональные сельскохозяйственные организации занимают 82,7 %. На их долю приходится 95,4 % республиканского объема производства скота и птицы (в живом весе), молока – 96,2 %, яиц – 82,8 %, зерна – 94,6 %, картофеля – 10,7 % и овощей – 12,8 %.

То есть, так или иначе, продукцию ЛПХ нужно как-то пристраивать и перерабатывать. Более того, желательно, чтобы она продавалась по справедливым ценам для мелких фермеров – держателей личных подворий.

Вот, что сказал по этому поводу глава государства:

«Текущая ситуация наглядно, подтвердила известную истину: продовольственная безопасность – ключевой элемент безопасности государства в целом.

Поэтому мы продолжим оказывать максимальную поддержку аграриям.

Дополнительно к уже реализуемым форвардным закупкам будут расширены механизмы финансирования путем введения оффтейк-контрактов и реструктуризации задолженности по кредитам «КазАгро».

В Казахстане порядка 1 миллиона 700 тысяч личных подсобных хозяйств.

Однако их продукция не продается официально через торговые объекты и не поступает на перерабатывающие предприятия.

Государство не получает от них налогов, занятые в таких хозяйствах практически не защищены социально.

Поручаю Правительству совместно с НПП «Атамекен» запустить в нескольких регионах пилотный проект по развитию кооперационной цепочки на селе «от поля до прилавка».

Затем можно приступить к масштабированию проекта и к середине 2021 года разработать полноценную Программу.

В ходе реализации данной программы будет применено льготное микрокредитование по ставке 6 % годовых по линии «КазАгро» с использованием инструментов гарантирования Фонда «Даму».

Следует также наладить систему постоянного закупа и сбыта, запустить обучение и повышение агрокомпетенций участников.

Все это повысит доходы около 2 миллионов сельчан, увеличит загрузку отечественных сельхозпредприятий с 53 до 70 % и снизит импорт социально значимых продуктов».

И СНОВА ОРЦ

Безусловно, по-хорошему, государство в условиях развитого агропромышленного комплекса должно отходить от мелкотоварности и не уделять повышенного внимания занятости в личных подворьях, предоставив этот «хобби-бизнес» самим владельцам-держателям ЛПХ. Должно быть ориентирование на профессионализацию фермерского хозяйствования и бизнеса. Прямо как в Белоруссии.

Однако, как реалисты мы должны понимать, что огромный во многом теневой кусок в 50-60 % по некоторым нишевым товарам АПК, необходимо как-то контролировать, взимать с него налоги, обеспечивать ветеринарной безопасностью, запускать его продукцию на те же местные овощехранилища и дальше на рынки и продовольственные магазины.

Собственно, этот «велосипед» был изобретен еще в 2016, когда в Минсельхозе работала команда Аскара Мырзахметова. Проблема в том, что уже в 2017 году той же национальной палатой НПП «Атамекен», которая безоговорочно поддерживала тогдашнюю политику МСХ, был подготовлен обширный доклад о пробуксовке проекта насыщения городских магазинов и супермаркетов качественной продукцией ЛПХ все по той же старой причине – практически полного отсутствия «перевалочных пунктов хранения» в виде оптово-распределительных центров.

Процитируем доклад НПП «Атамекен» о серьезных проблемах реализации продукции ЛПХ по причине отсутствия сети ОРЦ в Казахстане, датированный 2017 годом:

За годы независимости в Республике Казахстан не построено достаточного количества оптово-распределительных центров (ОРЦ), где аграрии могли бы круглогодично хранить свою продукцию, постепенно снабжая ею ретейлеров. Не уничтожена так называемая «базарная мафия», которой выгодно отсутствие таких ОРЦ, что позволяет за бесценок скупать продукцию у сельчан, поставляя ее на рынок или за рубеж по своим придуманным ценам: причем желательно сбыть как можно быстрее «здесь и сейчас», ведь полукриминальный бизнес не способен играть на длинных торговых сделках. «Излишки» аграрной продукции при таком подходе не предусмотрены: они гниют, а их место в магазинах занимают пакистанский картофель, туркменский лук и аргентинское мясо.

За это же время не вложены инвестиции в наращивание пропускных мощностей наших старых терминалов, пропускная способность которых оставляет желать лучшего.

В прошлом 2016 году в Алматы обсуждалась тема развития прямого сбыта аграрной продукции, производимой фермерами, в торговые сети. В итоге было подписано соглашение о сотрудничестве между торговыми сетями и сельхозтоваропроизводителями. Такие крупные торговые сети Алматы, как «Магнум», «Метро», «КарФур», «Арзан», «Рамстор» и «Алма» активно поддержали в этом вопросе, но ни один кооператив ЛПХ не смог выдержать требований сетей по цикличности поставок, тогда как по цене и качеству они были вполне конкурентоспособны по отношению к импортной продукции.

Отсутствие звена в виде оптово-распределительного центра сыграло ключевую роль в процессе интеграции прямых отношений между производителем и розницей. Мы искусственно стали заложниками схемы оборота продукции, при которой у фермера за бесценок во время сбора урожая с поля забирают «серые дилеры» и везут его продукцию с высокой маржой на базары Алматы, в соседние страны, — говорилось в докладе.

СДЕЛАННОЕ ЛУЧШЕ ИДЕАЛЬНОГО

Можно долго спорить – какие агрологистические центры нужны сейчас Казахстану – большие или малые, но то что они должны принимать и абсорбировать продукцию как мелкотоварных ЛПХ, так и более крупных профессиональных фермерских хозяйств, произведенную внутри страны, ни у кого сомнений не вызывает.

Причем, споры эти могут быть бессмысленными, потому что, как видим, аналогичные разговоры велись еще в 2016-2017 годах. И задолго до этого момента. А воз и ныне там.

Какой толк в диспутах, когда один из самых плодоовощных регионов имеет «минус 90 %» складских помещений в агрологистике. Получается, каждый раз правительство на уровне первых руководителей как нянька будет бегать пристраивать капусту, лук и морковь из двух районов области в Алматы или Нур-Султан, а региональная власть будет этим пользоваться – занимаясь имитацией бурной деятельности или политическим шантажом.

В таких случаях нужно уже принять решение и построить.

Так, по словам министра сельского хозяйства Сапархана Омарова, Минсельхоз добивается увеличения производства овощей и фруктов за счет внедрения новых технологий, развития питомниководства, использования качественных семян и саженцев, а также расширения площадей орошаемых земель и использования современных поливных машин. Благодаря этому в Казахстане наблюдается ежегодный рост объемов урожая в пределах 5 %.

Однако, как отметил министр, имеющаяся торгово-логистическая инфраструктура не обеспечивает равномерные поставки качественного сырья в течение года и сдерживает развитие отечественного производства.

«Практически нет объектов, где можно было бы проводить предпродажную подготовку товара – мыть, сушить, калибровать и фасовать. В некоторых регионах слабо развита складская инфраструктура. Невысокий уровень развития торгово-логистических центров, торговых сетей современного формата, оптово-распределительных и логистических центров — все это оказывает негативное влияние на координацию и оптимизацию движения потоков продовольственных товаров. В итоге мы имеем большое количество посредников», — подчеркнул министр.

По предварительным данным акиматов, в республике имеется 1250 плодо-овоще-картофелехранилищ с общей емкостью чуть более 1,9 млн. тонн. Однако, для хранения прошлогоднего урожая картофеля, капусты, моркови, лука и свеклы, а это – 6,7 млн. тонн, необходимо иметь хранилища емкостью хотя бы в 2,8 млн. тонн, то есть, в 1,5 раза больше.

Как отметил глава Минсельхоза, аграрное ведомство принимает ряд мер по развитию, расширению и модернизации емкостей хранения овощей, фруктов и картофеля, которые являются неотъемлемой частью торгово-логистической инфраструктуры.

«Для стимулирования предпринимателей к строительству овощехранилищ министерством предусмотрены инвестиционные субсидии в размере 25 %», — сообщил Сапархан Омаров.

Кроме того, Министерство сельского хозяйства поддерживает Министерство торговли и интеграции в части предложения о создании национальной товаропроводящей сети.

«Развитие торгово-логистической инфраструктуры путем создания сети оптово-распределительных центров исключит непродуктивных посредников, обеспечит прямой доступ фермеров к торговым сетям и увеличение сбыта сельхозпродукции как на внутреннем рынке, так и в экспортном направлении. Это также снизит потери аграриев после сбора урожая. Безусловно, это положительно отразится на развитии сельского хозяйства», — заявил Сапархан Омаров.

Недавно Союз промышленников и предпринимателей «Ел тірегі» — общественное объединение возглавляемое депутатом Мажилиса Нуржаном Альтаевым, когда-то бывшим зампредом НПП «Атамекен», сделало заявление о недопустимости государственной поддержки «системообразующим» предприятиям, среди которых «не те», а нужно помогать другим: список необходимо переделать, принять новый или вообще отменить эту инициативу, пишут Фермерские Ведомости.

Возможно, действительно, особенно с точки зрения «простого народа» следует заблокировать меры, в том числе косвенной поддержки различным «BI Group», «Казахмыс», «Эйр Астана» и иже с ними. Может добавить в этот список другие компании. Но вопросы, которые бы мне хотелось обсудить, лежат в совершенно иной плоскости.

Я даже не берусь сейчас анализировать – этот список настоящий или «фейковый», приготовленный для вброса. Потому что те, кто хоть немного знаком с ситуацией, как у нас иногда обделываются разные дела, знает, что бывают вполне реально обсуждаемые вещи, а кинешься искать первоисточники – документы: оказывается, там ни «шапок», ни подписей, ни номеров, вообще ничего.

И наоборот – бывают всякие принятые и утверждение программы и «дорожные карты», созданы целые квазигосударственные структуры, трудоустроен персонал, а о них знать никто не знает, они вообще как-бы не существуют в природе.

ОЛИГАРХИ И СИНДРОМ ГРЕТЫ ТУНБЕРГ

Здесь лучше сразу припомнить, что накануне этого совестливого заявления, Союз промышленников и предпринимателей морально поддержал крупного бизнесмена Маргулана Сейсембаева и птицеводческую компанию «Алель Агро» в связи с давлением властей.

Значит ли это, что теоретически инициаторы этого заявления не возражали бы, чтобы в этот список был включен, например, олигарх Сейсембаев? Если да, то чем, простите, олигарх Сейсембаев лучше олигарха Рахимбаева, который между прочим инфекционную больницу в Нур-Султане уже построил. Но олигарх Рахимбаев наших промышленников не устраивает, как и прочие олигархи по списку.

А вот меня, например, и наверное, многих других не устроила бы в этом списке кандидатура олигарха, который настолько неаккуратен в деньгах, что раздает их на углу Маркова-Попова в Алматы без надлежащих договоров подряда, просто так под «честное слово». Значит, они ему легко достались, может быть это шальные деньги из «Альянс банка», кто знает. А раз раздает их национал-патриотам, значит хочет «поиграть в политику». Чтобы, допустим, популярные в Фейсбуке люди начинали «кричать» за него, когда у него в очередной раз возникнут проблемы с правоохранительными органами.

Скажите, что это вкусовщина. Мол, одним нравятся одни олигархи, другим – другие. Чисто физиогномически. Но возможно все устроено гораздо сложнее.

Взять, например, любую нашу более или менее активную общественную организацию, любое формальное сообщество людей или клуб по интересам. Это прежде всего некая наглядная инфраструктура, подготавливаемая для чего-то, для определенных целей.

Тот же Союз «Ел тірегі» здесь не исключение: мне неизвестно, зарегистрирован ли он или только в процессе, но «титульное» собрание и пресс-конференцию они провели. Сайт в интернете я не нашел, но может они просто забыли или пожадничали вложиться в SEO: то есть, когда сайт вроде есть, но его не видят или плохо ранжируют поисковики.

Страница в Фейсбуке обновляется активно, но подписчиков на ней маловато, тем более что речь идет о «паблике» не абы кого, а «промышленников Казахстана». То есть, много сюда тоже не вкладывают.

В то же время, внутри и около этой организации обретаются люди разные: не только производители-промышленники. Есть и бывшие чиновники, нур-отановцы, которые зарабатывают на жизнь «лицом» или «словом». Причем далеко не юные и очевидно семейные

Порой это вызывает улыбку: некоторые из них, как впрочем и их собратья по Фейсбуку, дорвавшиеся до виртуальной трибуны и считающие личную страничку в этой социальной сети реальным инструментом давления на власть, страдают синдромом шведской эко-активистки Греты Тунберг. Эта девочка под умилительные взоры еврочиновников позволяет себе поругаться: «Да что вы себе позволяете, ну-ка быстро отменили свой закон, я сказала!».

И наши некоторые ФБ-активисты нарочито или случайно копируют это поведение во взаимоотношениях с казахстанской властью, пока она позволяет им это делать: «вы что там в правительстве себе удумали, ну-ка там в акимате срочно отмените свое дурацкое постановление, запретите этот тендер, увольте этого чиновника, «снесите его!», вы что хотите против себя нас настроить! ну-ка быстро» и т.д. и т.п. Таких хайпожоров и хайполовов хватает.

КЛАССИЧЕСКИЕ ЛОББИСТЫ И ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ «ЖДУНЫ»

Другой вопрос: за счет чего-то же они все живут и кормятся, зачем-то же они собираются во всякие непонятные объединения. Они ничего не производят, никогда не работали на производстве, но, если что, громче всех могут покричать о судьбах загибающейся обрабатывающей промышленности. Да боже мой: они ни блога нормального открыть не в состоянии, ни YouTube-канал, ни видеокамеру с петличкой нанять, «жбахают» прямые эфиры со своего айфона. Но зато кого не спроси, там самомнения столько, как-будто перед вами казахстанский Навальный стоит. А в реале, за ними никого нет – ни сверху во власти, ни снизу выстроенной базы, потому что они все сплошь хайпующие одиночки.

И тут обычно бывает развилка. Первая дорога – классический вариант: так называемые «лидеры мнений» находят свою олигархическую группу, которую обслуживают – кто-то в открытую, кто-то завуалировано. Второй вариант – «борцы за правду» начинают сильно «мочить» какую-либо олигархическую группировку или сразу нескольких олигархов, чтобы потом… вдруг… начать поддерживать этих же самых олигархов, которых ранее «мочили».

Я называю приверженцев второго варианта профессиональными «ждунами». Потому что есть еще третий, совсем плохой вариант: когда организуется специальный «наезд» на жертву, которой по горячим следам выставляется «прайс»: сколько нужно заплатить, чтобы информационные «наезды» и атаки прекратились. Это прямые клиенты статьи уголовного кодекса за «вымогательство» (до 15 лет лишения свободы). К сожалению, таких достаточно среди журналистского сообщества и блогеров.

А вот «ждуны» — они хитрее. Они никогда первыми на контакт не идут, никаких счетов «за прекращение атак» не выставляют. Они терпеливо ждут, когда им позвонят. И сами все предложат. Формально в таком случае нарушения закона как-бы нет: пацаны договариваются, у «ждунов» вдруг как по волшебству открываются глаза, и они осознают, что те, кого они еще недавно «мочили» тоже люди и у них своя правда.

Поэтому лично я надеюсь, что у того же Союза промышленников все по-честному, что мы через пару месяцев не увидим, что они поддерживают «BI Group» и олигарха Рахимбаева, не требуют помочь отечественным авиаперевозчикам (ну разве что enfant terrible казахстанского неба АО «Bek Air»), никаких Кимов и «Казахмысов», никаких аэропортов, ТРЦ, автодилеров и далее по списку из 361 предприятий.

Все, ребята, определились: вон у вас олигарх Сейсембаев, его куриный бизнес и Маркова-Попова. Человек нуждается сегодня в защите, тем более что тот, на кого он надеялся его явно подвел, так что смотрите не подкачайте.

Вы спросите: а причем тут «мясные братья» и судьба депутата Альтаева, который ранее работал в НПП, а теперь возглавляет это самое общественное объединение промышленников. Да притом, что все сложно в нашем мире и даже если этот парламентарий когда-то и менял свое мнение на 180 градусов по отношению к одним и тем же предпринимателям, то делал он это не обязательно, потому что к нему пришел кто-то и предложил что-то, а быть может он всего лишь стал жертвой жестоких обстоятельств.

ЖЕСТОКИЕ ИГРЫ «МЯСНИКОВ»

Под условным названием «мясные братья» я подразумеваю бывшее руководство Минсельхоза, туго аффилированное с объединением юридических лиц «Мясной союз Казахстана». Их патриций – бывший вице-премьер правительства, экс-министр сельского хозяйства РК, ныне аким Туркестанской области Умирзак Шукеев. «Мозгом» группы, вырабатывающим всевозможные полезные схемы в АПК является еще один бывший глава Минсельхоза Асылжан Мамытбеков.

Однако ядро «мясных братьев» (оно может не затрагивать интересы группы в других отраслях и сферах: допустим, в строительном или соковом бизнесе, производстве пива, птицеводстве или газовом секторе) составляет еще ряд средне-крупных предпринимателей из нескольких регионов Казахстана.

Зайдя на сайт «Мясного союза» РК неподготовленный человек может быстро заблудиться и ошибиться: ему покажется, что с «братьями» аффилированы чуть ли не все казахстанские животноводы в сегменте производства говядины. И все откорм-площадки, и все сколько-нибудь работающие мясокомбинаты, но это далеко не так. Например, животноводческий дивизион международной Kusto Group известного бизнесмена Еркина Татишева они тоже при случае могут зачислить себе в актив, козырнуть этой «жемчужиной». Что, конечно же, не означает, что Татишев согласовывает с ними свои действия.

Речь идет именно о костяке, ядре, в котором как в котле вырабатываются решения о дальнейших планах действия, нападениях и контратаках, интригах и мистификациях. Последнее тесно увязано с различными имитациями, в которых эта группа неплохо преуспела, сильно преувеличвая степень своего гения и соответственно преуменьшая, обесценивая значимость и влияние своих противников.

Этот «партактив» на самом деле можно сосчитать на пальцах одной руки: одна компания из Актюбинской области, вторая – из Северо-Казахстанской, третья из Костанайской, четвертая из Акмолинской, пятая – из Туркестанской, через которую хорошо торганули скотом с соседним Узбекистаном. Если и забыл кого-то, то это не сильно критично.

Нуржана Альтаева, в принципе, до поры до времени с «мясниками» ничего не связывало. Он работал зампредом в НПП «Атамекен» у Аблая Мырзахметова. Его брат Аскар Мырзахметов возглавлял в междувластие «мясных братьев» Минсельхоз РК, где методично разрушал наследие своего предшественника Асылжана Мамытбекова, отбирая государственные субсидии у «мясного ядра» Шукеева-Мамытбекова и перенаправляя их на финансирование госпрограммы поддержки личных подсобных хозяйств (ЛПХ), написанной тогда вице-министром МСХ Толеутаем Рахимбековым.

То есть, Нуржан Альтаев был человеком команды НПП и братьев Мырзахметовых, противостоящим «мясным братьям» Шукеева.

Более того, за пару месяцев до своей отставки с поста главы МСХ и вице-премьера правительства Аскар Мырзахметов взял к себе вице-министром сельского хозяйства Нуржана Альтаева – видимо, безмерно тому доверяя. К тому же, Альтаев пришел на место Гульмиры Исаевой, которая как предполагается является креатурой Умирзака Естаевича – Асылжана Сарыбаевича, присматривая за частью вверенного ей хозяйства.

О том, благодаря какой мистификации «мясные братья» умудрились сковырнуть с должности Аскара Мырзахметова мы уже рассказывали, поэтому кому интересно – читать здесь.

На кону стояли очень большие деньги, которых из-за своенравия Аскара Исабековича лишались «мясные братья», а потому там было не до сантиментов.

Мало того, как только Умирзак Естаевич воссел на сельскохозяйственный трон, он буквально сразу же прогнал Нуржана с поста вице-министра и снова вернул на это место Гульмиру, присматривать за частью вверенного хозяйства.

Весь 2018 год прошел для команды Шукеева-Мамытбекова в боях: они дрались за субсидии, за большой куш, за возможность перенаправить деньги от бишарашек из ЛПХ подконтрольному крупняку, выстроившемуся в ожидании под сенью «Мясного союза Казахстана». Для этого и была придумана тем же Мясным союзом программа, вылившаяся затем в бесконтрольную распродажу в Узбекистан и страны ЕАЭС живого поголовья КРС. Желающие могут ознакомиться со статьями на нашем сайте в рубрике «Фермерские ведомости» за последние несколько месяцев.

В общем, драка была знатная. Проходила она по линии «Тимур Кулибаев – братья Аблай и Аскар Мырзахметовы – НПП» с одной стороны и «мясоделы» Шукеева-Мамытбекова с другой.

В этой связи интересна серия подковерных интриг команды «мясных дел мастеров» против бывших руководителей АО НУХ «КазАгро» — Нурлыбека Малелова и Рустема Курманова. Но это тема отдельного «спин-оффа».

Кстати, если на то уж пошло и Умирзак Шукеев и Аскар Мырзахметов являются выходцами из Байдибекского района Южно-Казахстанской области. То есть, как видим, все разговоры о каком-то единении казахстанских чиновников, уроженцев бывшей ЮКО в одном клане так называемых «южан» остаются не более чем надуманными и далекими от реальной жизни.

КОМПРОМАТЫ И ПЕРЕГОВОРЫ

Так вот, все это время Нуржан Альтаев придерживался четкой идеологии, выкристаллизованной в недрах НПП. Даже когда он поработал вице-министром труда и социальной защиты населения, стал депутатом Мажилиса фракции «Нур-Отан», строго следовал генеральной линии прямо противоположной интересам «мясных братьев» Умирзака Шукеева.

Опять же, говорю «братья», чтобы не употреблять термины арго «братки» или «братва», не делать отсылок и реминисценций к криминальному миру или ОПГ, потому как такие вещи судом еще не доказаны.

Однако в марте прошлого 2019 года мажилисмен Нуржан Альтаев стал проявлять необычайно высокую активность, заточенную против клана «мясников» Умирзака Естаевича и Асылжана Сарыбаевича. Да так, что у последних зарябило в глазах и они конкретно разозлились на Нуржана.

В общем, задумали они написать и разместить заказную статью против депутата Альтаева. И к кому, как вы думаете, они пришли. Да, ко мне.

Пришли и принесли свежие наброски: «компромат» собранный через Google и Яндекс, сильно приправленный переходом на личности, с оскорбительными моментами, затрагивающий не только самого Альтаева, но и его семью.

Пришли не прям «мясники», но молодая женщина, аффилированная с ними. Отгадайте, где она сейчас работает. Правильно: в НПП «Атамекен». И я не удивляюсь, почему, даже сидя в далеком Туркестане, Умирзак Естаевич каждое утро осведомлен о последних новостях в стане НПП, сплетнях и слухах в вотчине Аблая Мырзахметова.

Принесенный материал мне тогда категорически не понравился. Во-первых, если запустить такое, то можно поднять обратную волну негодования: «заказанного» депутата Альтаева приняли бы за жертву, начали бы ему сочувствовать и проклинать бенефициаров, организаторов и исполнителей такого «слива».

Во-вторых, можно было нарваться на судебные разбирательства, ну потому, что если пишешь совсем гадости про человека и его семью, то ничего хорошего не жди.

Ну и потом, что за манера собирать компромат из открытых источников – через поисковики и приправлять их дурацкими комментариями. В таких делах нужны если не документы с гербовыми печатями, то хотя бы интересные инсайды, а Яндекс и Google всегда просто в помощь.

В общем, я отказался. Но что любопытно, год спустя, когда уже я стал неугоден этой мясной команде, они в свою очередь задумали запустить «компромат» против меня. И оформили его по до боли знакомой рецептуре: тупой «наезд», в частности через семью.

Свечку не держал, кто конкретно варганит такие тексты, но чисто техническая часть работы с подобными «конфиденциальными поручениями» сейчас лежит у них на человеке, который представляется «агроэкспертом».

Человек этот неженатый-несемейный, ранее выгнанный с работы одним из влиятельнейших людей в отрасли казахстанского АПК, имевший проблемы с трудоустройством, а потому сейчас сильно зависимый от благорасположения, мягко скажем, не самой чистой в методах команды чиновников и бизнесменов.

Немаловажно и то, что где-то месяц назад – в период жесткого карантина и самоизоляции, объявленной президентом Касым-Жомартом Токаевым, мне позвонил один известный представитель птицеводческого бизнеса Республики Казахстан (не Сейсембаев), тактически аффилированный с «мясными братьями» Умирзака и Асылжана.

Он сообщил мне, что уполномочен говорить от мясного лобби и бывшего руководства Минсельхоза. «Птицевод» поинтересовался: не хочу ли я снова «поменять свои убеждения» и опять присоединиться к дружной команде мясного патриция. Спросил: можно ли мне позвонит другой более влиятельный человек и обговорит разные детали, чтобы я снова «шагал от Умирзака Естаевича и Асылжана Сарыбаевича».

На что я ответил, что мы не в мясном супермаркете, чтобы так просто торговать своими убеждениями, что разочаровался в «мясных братьях», в Шукееве и Мамытбекове, поэтому иногда их критикую. Но делаю это, не потому что исповедую тактику профессионального «ждуна»: то есть, ничего от них не жду, ничего от них мне не надо, никаких гешефтов и пожертвований. Что страница эта перевернута, и я с оптимизмом смотрю в будущее. Одним словом, «ходить под ними» отказался.

Можно только предположить, что в прошлом году точно такой же звонок прозвенел у депутата Нуржана Альтаева. Мне неизвестно: вбросили ли они тот самый «компромат» на него, но схема подхода примерно одна и та же. Не знаю, чем они его взяли, может – запугали (?), однако Нуржан изменил свои убеждения.

НУРЖАН МЕНЯЕТ УБЕЖДЕНИЯ

Первое событие зафиксировано в июле 2019 года, когда «мясные братья», кровно заинтересованные в поставках импортного сельхозоборудования и техники, особенно американской компании «Джон Дир» в Казахстан, подняли шум в связи с попыткой ввести утилизационный сбор на ввозимую импортную технику и таким образом защитить внутренний рынок и отечественного производителя.

В бытность мясной команды в Минсельхозе они пролоббировали для дистрибьюторов иностранной сельхозтехники достаточно сомнительную и спорную государственную субсидию в 25 % из бюджета МСХ на покупку фермерами зарубежных тракторов и комбайнов. Де-факто это была завуалированная поддержка иностранных производителей.

Тогда депутат Альтаев впервые публично выступил в поддержку бизнесменов, сгруппировавшихся вокруг «мясной семьи», но это могло показаться единичным случаем – простым совпадением.

Однако в октябре 2019 года сомнения начали усиливаться, потому что Нуржан грудью встал на защиту, пожалуй, самого болезненного места «мясников» — такого уязвимого, как кощеево яйцо – субсидий мясным компаниям в рамках продвинутой «Мясным союзом» авторской программы, согласно которой и поддерживалась финансово вся пирамида власти «мясной семьи».

Напомним, что минувшей осенью правительство резко срезало субсидии крупным откормочным площадкам и перенаправило их часть злейшему врагу – акиму Жамбылской области Аскару Мырзахметову и его проекту-антиподу по поддержке личных подсобных хозяйств (ЛПХ).

Опять же буквально недавно в Туркестанской области разразился диковинный скандал с капустой, похожий на умело инспирированную провокацию. Фермеры подняли шум на всю страну, голословно обвиняя Минсельхоз Казахстана в том, что он, следуя букве президентского указа, ограничил экспорт некоторых видов сельхозпродукции. И теперь они, мол, не в состоянии продать свою капусту в Россию. Причем, ее якобы негде хранить и невозможно реализовать нигде по Казахстану. Теперь остается только ее уничтожить.

Для наглядности было заснято на видео часть поля в одном из районов области, где, по сути, неизвестные лица демонстративно перепахивают на видеокамеру участок со всходами капусты. И все это людьми, тесно связанными с командой акимата Туркестанской области, подается под соусом политического «наезда» на руководство Минсельхоза Казахстана.

Поразительно и то, что как по мановению волшебной палочки алматинские блогеры вдруг озаботились судьбами фермеров Махтаарала и Жетисая, выращенными ими кочанами и ценниками на витаминную продукцию. Да ладно озаботились. Еще все как под диктовку стали грозить пальчиком Минсельхозу: ну надо же, какая высокая сознательность, эмпатия по отношению к туркестанским дехканам проснулась в сердцах алматинских креаклов, что они не поленились в период карантина, бросили свои дела и погрузились в овощные разборки.

О моем отношении к этому фарсу читайте здесь.

Опять же, кто из депутатского корпуса выступил застрельщиком в этом вопросе?! Опять же наш знакомый Нуржан Альтаев. Совпадение? Не знаю, что и думать.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ: КЕСАРЮ КЕСАРЕВО

Мне доподлинно неизвестно, конечно, звонил ли депутату Мажилиса условный «птицевод» и если да, то какое предложение ему делал. Может там все было жестко как по Дону Корлеоне: сделали предложение, от которого невозможно отказаться. Как неизвестно мне будущее: станет ли через два-три месяца тот же депутат или его «Ел тірегі» топить за кого-то из списка «361», за «BI» и Рахимбаева, за Смагулова и «Астана Моторс», за страну, за «Эйр Астану». Или будет принципиально стоять за своих пацанов, ну и еще немного за Маргулана Сейсембаева и «Алель Агро».

Но одно мне очевидно: в стране давно пора принимать закон «О лоббистской деятельности», по аналогии с некоторыми государствами мира. Чтобы был порядок: журналисты занимались журналистской деятельностью, депутаты фракции «Нур-Отан» строго подчинялись партийной дисциплине, «блохеры блохерствовали», а лоббисты открывали свои узаконенные компании, работали и платили налоги. Тогда все будет прозрачнее: как интересы, так и просьбы «поменять убеждения».

Валерий СУРГАНОВ

Почему даже Всемирный банк не захотел финансировать наш «мясной проект», почему уже поздно, и как выйти из создавшегося тупика

Поговорим снова о сельском хозяйстве, а оттолкнемся от введенного впервые за всю нашу историю Чрезвычайного Положения. Что бы дальше ни случилось, отныне глобальный мир, конкретно наш Казахстан и каждая семья в отдельности, будут делить хронологию на «до ЧП» и после. А потому и проблемы казахстанского сельского хозяйства надо рассматривать, извлекать уроки и делать выводы, именно на фоне чрезвычайного положения.

МАЛАЯ ВЕЛИКАЯ ДЕПРЕССИЯ

Подчеркнем, что ЧП двойное: случившееся впервые в нашей истории объявление карантина, что само по себе есть стресс для населения и сложное испытание для властей, совпало с улетом курса тенге с привычных уже было 380 до 430. С пугающей своей неопределенностью дальнейшей перспективой. Девальвация нам не впервой, но такая накладка тоже добавляет жути. Тем более, что есть и третья составляющая, напрягающая своими масштабами и загадочностью причин более всего – это буквально глобальный масштаб всех надвигающихся на нас неприятностей, сообщают Фермерские Ведомости.

Есть разные версии происхождения коронавируса, и разные токования проекции собственно медицинской части на экономические и геополитические последствия. Можно говорить о полной адекватности связи между заразой и принимаемых против ее распространения мерах, можно – о совершенной несопоставимости ущерба здоровью некоторой части населения и ущерба всей мировой экономике.

Одно несомненно: специально ли это организовано, или уж так получилось, но происходящее слишком уж напоминает, точнее – предваряет, в уменьшено-тренировочном масштабе, то, что серьезные экономисты и политики все дружнее определяют, как глобальный финансовый кризис.

Обратимся к истории Великой депрессии, разразившейся в 1929 году в США: тогда миллионы и миллионы людей остались без работы и даже без жилья, многие погибали просто от голода. Депрессия всего капиталистического мира перекинулась на Европу и продлилась вплоть до Второй мировой, которую во многом и подготовила.

Но ведь никто американские заводы и фабрики не бомбил, рабочих и инженеров не расстреливал, поля танками не утюжил – гигантский производственный потенциал стоял целехоньким. Единственное, что разрушилось – платежные отношения.

И лишь потому, что банки, через которые деньги от производителей циркулировали к покупателям и обратно, одновременно играли и в спекулятивные бумажки на фондовой бирже. Крах которой обрушил и всю реальную экономику.

Тогда президент Рузвельт жестко разделил банки на работающие в реальном и «инвестиционном» (читай – бумажном) циклах, и вообще применял во-многом похожие на сталинские методы. Но с тех пор все забылось и теперь уже глобальная банковская система, обеспечивающая и реальную мировую экономику, опять по макушку в финансовых спекуляциях, из которых обратного хода уже нет.

И что же сотворил сегодня коронавирус, независимо от того, адекватно ли это собственно медицинской составляющей, или тысячекратно преувеличенно? Будь коронавирус хоть причиной, хоть поводом, но по всему миру организована Малая Великая депрессия – притормаживание наиболее важных производительных центров и частичное блокирование товарных и людских потоков в наиболее крупных центрах потребления.

Эдакая прививка перед мировым финансовым кризисом, от надвигающихся действительно опасных испытаний не защищающая, но позволяющая их прочувствовать в редуцированном масштабе, потренироваться на уровне государства, общества в целом и в отдельном человеческом масштабе.

Ни одно другое событие, таких глобальных «тренировочных» последствий вызвать не смогло. А коронавирус генеральную репетицию глобального кризиса уже организовал. В управляемом, будем надеяться, по времени и масштабу режиме. Потому что не исключено, что это не профилактика кризиса, а непосредственное его начало.

АГРОПРОМ НА БАНКОВСКОМ КАРАНТИНЕ

Так вот, о проблемах «сельхозки» — тут ведь тоже буквально перелом, чисто казахстанского внутреннего масштаба, но тоже заставляющий извлекать уроки и делать выводы.

Сменилось не просто руководство Министерства сельского хозяйства, — идет поиск новых направлений и механизмов субсидирования. Да, есть опасность в очередной раз просто все переделить, — в многолетнем приоритете было мясное животноводство, станет, допустим, молочное. Разумеется, дело не должно стоять, и аппарат должен работать, но стоит чуть отойти в сторону и посмотреть по-крупному.

А по-крупному получается … мизерно. Общий объем поддержки отрасли животноводства в 2019 году составил 115,6 млрд тенге, – это из ответа на депутатский запрос за подписью премьера Аскара Мамина.

Заглянем в статистику: объем продукции животноводства за 2019 год — 2306,4 млрд тенге, итого поддержка оказана на … 5 % от произведенной продукции. Считай, можно и не заметить.

Смотрим отчетность далее: банковские кредиты по отрасли «сельское хозяйство» на февраль этого года: 243,4 млрд тенге, а это примерно 4,5 % от предполагаемого объема сельхозпродукции на начавшийся год. Еще незаметнее.

И самое главное: инвестиции в основной капитал. Не секрет ведь, что сельчане перебиваются субсидиями и займами для получения хотя бы оборотных средств, а сколько удается вкладывать в укрепление и развитие производства?

За весь 2019 год по всему сельскому, лесному и рыбному хозяйству это 501,6 млрд тенге, то есть обновление и расширение профинансировано на 9,6 % от выпуска продукции. Да будь на полях и фермах все самое новенькое и самое высокопроизводительное, менее чем десятипроцентного инвестирования все равно было бы категорически недостаточно. А в наших условиях – считай, что и нет вложений.

То есть, если шокированных горожан еще только посадили на карантин, то агропроизводители сидят на финансовой изоляции давно, надежно и привычно.

Сделаем здесь зарубочку и анализируем дальше. Из того же ответа на запрос узнаем о новом подходе к государственной поддержке АПК: попавшие в разряд неэффективных субсидии (откорм бычков, яйцо) отменены, средства переброшены на импортозависимые (молоко, мясо птицы) позиции. Короче, приоритеты переходят от «откормочников» к «молочникам». Кто бы спорил, — им тоже надо, а на всех пятипроцентную господдержку все равно не размажешь.

Но вот вторая зарубочка – девальвация. Допустим, субсидия на закуп породистого молодняка теперь уже не для откорма, а для молочных ферм существенно повышена, но – в уже сильно подешевевших тенге, — а то ли еще дальше будет? И вообще: большая часть субсидирования – это на закуп из-за границы, оттуда приобретается масса всего, от сельхозтехники и посадочного материала до удобрений и вакцин. И здесь, сколько ни выбивай Минсельхоз ресурсов для господдержки у правительства, все равно ему не успеть за «уплывающим» курсом тенге.

Сразу предупредим: то, что мы собираемся сказать насчет решения проблемы финансирования агропрома, в Казахстане еще не озвучивалось, и к самому только осознанию неизбежности столь радикального поворота тоже еще предстоит привыкать. И здесь в самый раз непредвзято разобрать как раз неудачу «мясного прорыва».

БЫЛО ВСЕ, НО НЕ СТАЛО НИЧЕГО

В самом деле, а почему обещания «Мясного союза» вывести Казахстан на экспорт сначала 60 тысяч тонн качественной говядины, а к нынешнему времени – уже и на 180 тысяч тонн, завершились как-то уж слишком близко к фарсу?

Да, как раз к смене руководства Минсельхоза скот массово пошел на экспорт, прямо в живом виде, прямо в соседний Узбекистан и прямо через ту Туркестанскую область, акимом которой стал бывший вице-премьер – экс-министр сельского хозяйства.

Оставим в стороне критические разоблачения, посмотрим на суть – ведь, действительно, в самом долговременном распоряжении того «проектного офиса» был самого высокого уровня политический, административный и финансовый ресурс. Почему же не сработало?

Помимо прочего, в работающем на «Мясной союз» Минсельхозе того времени была пресс-служба, со вкусом повествующая о ходе дела и обещающая перспективы, — и ведь не выдумывали и не обманывали!

Помню репортажи о системе крупных откормочных площадок, молодняк для которых должны были готовить фермерские хозяйства – симпатичен был энтузиазм, выглядело же вполне реалистично, да оно так и было.

Вот аргументация той поры. В Казахстане сравнительно дешевые затраты на производство из расчета на килограмм живого веса. Так, в малых фермерских хозяйствах тратят всего 0,7 доллара на килограмм веса выращиваемого бычка. Даже на Украине этот показатель выше — $1,1. В таких животноводческих державах, как Аргентина, Австралия и Бразилия, затраты на производство говядины равны — $1,5, $1,6 и $2 на кг соответственно. Канадские и американские фермеры тратят $2,3 и $3,5 на килограмм подрастающей «говядины». Тогда как самыми дорогими в этом сегменте странами являются Россия — $3,7 и Китай — $3,8.

Что касается откормочных площадок, то тут Казахстан и Россия находятся рядом в достаточно комфортном сегменте: наши $1,43 против $1,59 у россиян. Между тем, владельцы откормочных площадок в США, Бразилии, Аргентине, Канаде и Австралии тратят от $2 до $3 на килограмм живого веса откармливаемого бычка. Ну и самый дорогой откорм в $3,3 на кг живого веса экспертами зафиксирован в Китае.

Опять же, цена говядины на внутреннем казахстанском рынке тоже весьма низкая по сравнению с большинством стран-производителей говядины — $5,1 за килограмм. У нас ниже цена, чем в Аргентине и Австралии, Канаде, США, странах Евросоюза и даже в Китае. В этих местах стоимость килограмма говядины варьируется от $5,2 до $8,5 в КНР.

Нас опережает лишь Бразилия с ее масштабами производства и заполненностью внутреннего рынка — $4,2 и, как ни странно — Россия с $4 за кг.

Впрочем, последний случай объясняется тем, что россияне практически не имеют диверсифицированного производства говядины: оно у них вертикально интегрировано, а во главе стоят крупные откормочные площадки, которые и удешевляют все производственные издержки и процессы.

По овцам мы тоже являемся одной из самых конкурентоспособных стран мира — $1,4 затрат на кг живого веса. Рядом с нами — Новая Зеландия с их $1,5 на килограмм и способностью завалить бараниной среднего класса различные рынки сбыта.

У Австралии показатель выше — $2,3 на кг, но эта страна в основном специализируется на выращивании ягнятины высшего класса.

Ну, а европейские страны, такие как Ирландия, Испания и Франция выращивают своих овец из расчета $3,5-$5 затрат на килограмм. Внутренние цены, тоже соответствующие: в Испании – самая дорогая баранина и ягнятина по всей Европе – $6 и $7,8 за килограмм против наших $3 за кг.

По пастбищам мы занимаем пятое место в мире, уступая лишь Китаю, Австралии, США и Бразилии. Однако официально из 188 млн га пастбищ используется лишь 58 млн га. Хотя и эта цифра просто умопомрачительная.

Для сравнения: уступающая нам Канада со своими 15 млн га пастбищных угодий выращивает 80 кг говядины на гектар, Уругвай — на 14 млн га забирает 45 кг мяса с одного гектара, а Новая Зеландия, обладая лишь 11 млн га, добывает более 60 кг мяса на один гектар. А потому наш результат — менее 5 кг на гектар иначе как низкой производительностью труда и неиспользованием даже «официальных» гектаров пастбищ не объяснишь.

ВСЕМИРНЫЙ БАНК И ОТРИЦАТЕЛЬНОЕ САЛЬДО КАЗАХСТАНА

И если уж мы взялись говорить об этом, был еще план подключения к мясному прорыву Всемирного банка, прорабатывался кредит, ни много, ни мало на 500 млн долларов, выгодный по длительности и по стоимости. Почему же все пролетело мимо? Так ли уж надо было это и реализаторам программы, и самому Всемирному банку?

(От редакции: Тот же Всемирный банк уже к концу 2018 года перестал проявлять активность в этом вопросе – возможно, увидев то, что все красиво изложено на бумаге, а на практике преследует совершенно иные цели. Последний «интерес» Всемирного банка по этому проекту зафиксирован осенью 2019 года и то, как нам кажется, это было связано с угрозой потери государственных субсидий казахстанскими откормплощадками, которые они так и так будут терять, и попыткой хоть как-то сделать хорошую мину при плохой игре: показать, что некие иностранцы в костюмах и с хорошими лицами заинтересованы рассмотреть к тому моменту уже де-факто умерший проект).

Пожалуй, к этим вопросам стоит вернуться отдельно.Сейчас же скажем о финансовой составляющей. А именно – в способность страны развивать свое сельское хозяйство за свои, а не за чужие деньги.

Сказать о ситуации с деньгами, причем в масштабах всего Казахстана, следует сразу по двум причинам. Во-первых, потому что платежные дела Казахстана, — и даже еще до коронавируса и падения нефтяных цен – драматичны, мягко говоря. Во-вторых, потому что весь этот драматизм, включая и вытекающую из него дальнейшую девальвацию, прежде всего бьет по сельскохозяйственной отрасли, и по производству, и по потреблению.

И, значит, Минсельхозу в любом случае предстоитвыступить в правительстве за новый курс в создании национального кредита и национальных инвестиций. Для впечатления читателей вот расклад по недавно опубликованному платежному балансу Казахстана за 2019 год. Все цифры – оттуда:

Приход валюты в страну сложился за счет экспорта товаров – $57,4 млрд, экспорта услуг – $7,7 млрд, вознаграждения от активов Национального фонда – $1,2 млрд и текущих трансфертов на $0,3 млрд. Таким образом, всего поступило в страну – $66,6 млрд.

К сожалению, расход валюты превысил ее доходную часть. Мы потратили на импорт товаров: $37,9 млрд, импортировали услуги на $11,2 млрд. Наконец, баланс доходов от иностранного инвестирования и кредитования«съел» $23 млрд. Таким образом, Казахстан потратил $72,1 млрд.

Соответственно, мы ушли «в минус» — $5,5 млрд.

Что здесь самое важное? Самое важное – счет текущих операций по прошлому году, составивший 5,5 миллиардов долларов с минусом. Которые, конечно, были компенсированы — обратным движением финансов и капиталов, то есть расходованием валютных резервов и еще большим усугублением зависимости от иностранных инвестиций и кредитов.

В итоге мы имеем такой расклад: от зарубежного хранения запасов Национального фонда Казахстан получил $1,2 млрд дохода, а вот сальдо от того, что инвестируем мы и инвестируют в нас, составило потрясающие 23 млрд долларов. Представьте, вся работающая на экспорт нефтяная и металлургическая промышленность, а также и немножко сельское хозяйство, заработали за прошлый год для страны валюты на 57,4 млрд долларов, а чуть ли ни треть этой выручки была выведена обратно элементарно на обслуживание набранного внешнего долга и выплату доходов иностранным инвесторам.

Это – цена отсутствия в стране собственного кредита и национальных инвестиций, и пока так будет продолжаться, село останется без обустройства и развития.

Петр СВОИК

Минсельхоз Казахстана ищет выход из рукотворного кризиса последних 10 лет

Президент Токаев дал правительству срок до 15 мая, к которому должна быть подготовлена программа нового экономического курса. Разумеется, это касается и Министерства сельского хозяйства, и даже более, чем иного любого ведомства.

Потому что прежнее программирование достигло ну слишком уж зияющих вершин!

Только вдумайтесь: разработанная не имеющим властных полномочий «Мясным союзом Казахстана» программа самим же правительством была возведена в статус Национальной, закончилось же все, действительно, массовым экспортом говядины, но – в живом виде.

В эту сторону, — в сторону почти непрерывного в течение целого десятилетия симбиоза руководства отраслевого министерства с клановым бизнес-интересом, двигаться дальше некуда. Результаты не просто провальные, но и, я бы сказал, слишком уж откровенно издевательские, пишут Ведомости Казахстана.

Но тогда куда двигаться? Коль скоро «Мясной союз», после обновления руководства Минсельхоза больше не управляет штабом отрасли, какие свои планы, в ответ на ожидания главы государства, собирается менять отраслевой штаб.

СТРАТЕГИЯ «КАЗАГРО»: ЧЕСТНО ПРО ПРОБЛЕМЫ

Оттолкнемся от совсем недавно, — 4 февраля, утвержденной правительством «Стратегии развития АО «Национальный холдинг «КазАгро» на 2020-2029 годы». В ней, вообще-то говоря, все ответы уже содержатся – осталось с ними только ознакомиться, чтобы лучше понять.

Вначале, как положено, перечислены проблемы отрасли, и сделано это, надо признать, точно, откровенно и профессионально. Вот выдержки:

Несмотря на положительные тенденции, сельское хозяйство Казахстана характеризуется низкой производительностью труда, использованием устаревших технологий, слабой инновационной активностью.

Отрасль нуждается в обновлении сельскохозяйственной техники, уровень износа которой достигает 80 %.

На конкурентоспособность агропромышленного комплекса отрицательно влияет мелкотоварность производства. В 2018 году около 57 % – говядины и баранины, 54,3 % – картофеля и помидоров, 73,5 % – молока произведены в личных подсобных хозяйствах.

В животноводстве наблюдается устойчивый рост поголовья. Однако низкий удельный вес племенного поголовья: КРС — 10,6 %, мелкого рогатого скота — 15,1 %. Концентрация основного поголовья в домашних хозяйствах – 61 %, слабая репродуктивная база, несоответствие кормопроизводства потребностям животноводства.

Наблюдается высокая доля импорта по таким видам продукции как колбасные изделия – 41 %, масложировые продукты – 40 %, плодовоовощные консервы – 84 %, мясо птицы – 50 %.

И последнее, самое важное, извлечение из «Стратегии …» — насчет крайне низкого уровня кредитования. Из 1,6 млн. домашних хозяйств, 196,6 тысяч крестьянских и фермерских хозяйств, а также 12420 юридических лиц АПК (малых – 12065, средних – 296 и крупных – 59) кредитами системы «КазАгро» пользуются лишь порядка 71 тысячи заемщиков.

Далее сказано о совершенно мизерной доле собственно банковского кредитования, и вывод: катастрофически не охвачены кредитованием личные, крестьянские и фермерские хозяйства.

ЖИДКОЙ КАШЕЙ ПО БОЛЬШОЙ ТАРЕЛКЕ

Действительно, в сельском хозяйстве субсидируется все: растениеводство и животноводство, закуп семян, породистого молодняка, надои, гербициды, удобрения, ГСМ, перечень бесконечен. Стоит же убрать субсидии, перевести все, по рыночным учебникам, на самостоятельное финансирование и конкуренцию – считай, провал по этому направлению.

Соответственно, вся политика Минсельхоза зажата между двумя крайностями – либо сконцентрировать финансовый и административный ресурс на каком-то одном прорывном направлении, либо размазывать, как кашу по тарелке, между всеми нуждающимися в господдержке.

Обещанный прорыв по мясному экспорту, — а уж в него-то финансового и административного ресурса было закачано на пределе! завершился на грани фарса – массовым сплавом живого скота за границу, который вынужден был остановить Минсельхоз.

Но и пытаться подкармливать всех понемножку не лучше: недовольны будут не только отлученные, но и оставленные на субсидиях – все равно мало! В любом варианте, кому не дай, обязательно найдется масса жалобщиков и критиков, и аргументированно убедительных. А донести сомнения и отрицания до общественности и государственного руководства проблем нет, Интернет – он у всех под рукой.

ПРОБЛЕМА НЕДОФИНАНСИРОВАНИЯ

Действительно, и здесь все зажато между двумя крайностями. С одной стороны, пытаться поддерживать аграрную отрасль бесконечным вливанием госсредств со всех сторон неправильно, — никаких бюджетов не хватит, да и сама система распределения слишком затратна и падка на коррупцию.

С другой стороны, коммерческое банковское кредитование село практически не затрагивает. Вот, данные на январь этого года:

Кредиты банков по отраслям экономики — всего 1060 млрд., это лишь чуть более 14 % от запланированного ВВП, то есть банки держат вообще все экономическое развитие в Казахстане даже не на голодном, а умертвляющем пайке.

Добавим сюда и среднюю стоимость кредитов – 14,2 %, мало кому из производственников потянуть такое.

Но даже и такое кредитное гетто по сравнению с тем, что достается продовольственному и сельскому направлениям – натуральный санаторий. Смотрим цифры: кредиты в январе по строке «производство продуктов питания, включая напитки» — 16,5 млрд. тенге, или 0,002 % от ВВП, исчезающе малая величина. Строка «сельское хозяйство» — 5,23 млрд. тенге, — вообще никаких нулей после запятой не хватит, если показывать в процентах от ВВП.

Да и относительно собственно объемов производства кредиты тоже мизерные: производство продуктов питания за 2019 год – 1629 млрд. тенге, объем продукции сельского хозяйства – 5219 млрд. тенге. То есть, пищевая отрасль кредитуется на 1 % от своего объема, сельское хозяйство – на 0,1 %. К тому же, и в таких гомеопатических дозах кредиты ядовиты по стоимости – средняя ставка по 2019 году — 12,4%. Это ли не умерщвление?!

ПРОБЛЕМА ИНВЕСТИЦИОННАЯ

А теперь давайте посмотрим, как бесконечно малое банковское кредитование, плюс отнюдь не бесконечные государственные субсидии откладываются на самом важном для развития любого производства – инвестициях в основной капитал.

Смотрим отчетность за 2019 год: инвестиции в сельское хозяйство – 501,6 млрд. Это 9,6 % от объема производства, тогда как для устойчивой жизнедеятельности надо бы не менее 25 %. А учитывая изношенность и отсталость основных фондов, не помешали бы и все 50 %.

И еще издевательская строчка из той же статотчетности за 2019 год: более 89 % инвестиций в основной капитал направлены на выращивание сезонных культур (60,6 %) и животноводство (28,9 %). Вот вам и прорывная мясная программа: основная часть и без того скудного инвестиционного ручейка направляется не на более сложные переделы, а на извлечение самой простой и быстрой сезонной растительной прибыли.

БОЛЕЗНЬ РОСТА

Конструктивная критика предполагает, что даже после самого разгромного описания проблем должны идти предложения, как их преодолевать. И, да, мы изложим свое видение выхода из такого в прямом смысле системного недофинансирования сельского хозяйства.

Однако волшебных рецептов оптимального распределения госсубсидий просто нет, значит, рецепты выправления положения не могут не быть столь же радикальными, что и постигшая аграрную отрасль дилемма. А потому, потерпите, нагоним еще дополнительной жути, — вполне объективной.

Итак, за все годы деятельности связки «Минсельхоз-Мясной союз», да, кое-какие слабые подвижки в животноводстве, если можно так выразиться – достигнуты. Поголовье КРС с 2011 по 2019 годы выросло на 30 %, овец и коз на 6 %, птицы – на 37 %, а лошадей так и на все 76 %. И только свиней осталось 68 % от поголовья десятилетней давности. И это притом, что «Мясной союз», несмотря на вывеску своей организации занимался исключительно крупным рогатым скотом мясного направления – говядиной. То есть, за почти 10 лет реализации программы, будь-то в виде проекта «Экспортного потенциала мяса КРС», начатого в 2011 году или «Национальной мясной программы с 2018 до 2027 года», рост всего лишь на 30 %. Не густо, учитывая временной интервал и количество государственных денег, вбуханные в эти прожекты.

Однако, вот достижения 2019 года по сравнению с колхозно-совхозным еще 1991 годом, последним годом существования СССР. КРС – 78 %, овцы-козы – 55 %, птица – 75 %, свиньи – 28 %. И только лошадей (слава казахам!) стало 170 % от колхозных времен.

Или вот еще, по пищевой и перерабатывающей промышленности:

Мяса и субпродуктов по отчету за 2018 год выпускалось, в сравнении с 1990 годом, 24%, колбас – 29 %, масла сливочного 22 %, молока – 37 %, сыра и творога – 78 %. От переработки шерсти осталось 4 %, выделки кожи и шкур – 23 %.

Не верите? Зайдите на сайт Комитета по статистике – данные оттуда.

Представляете, сколько денег, не говоря уже об интеллектуальных и организационных усилиях потребуется, чтобы подняться всего-то до уровня производства тридцатилетней давности!

АХИЛЕССОВА ПЯТА ДЕСОВЕТИЗАЦИИ

И еще – для лучшего понимания, почему мы свалились в яму и без чего из нее не выбраться.

У старшего поколения еще на памяти термин «холодная война», а ведь то, действительно, была война, мирового масштаба, только без прямого военного столкновения, запрещенного появлением атомного оружия. Ту Третью мировую СССР …, нет, не проиграл – добровольно капитулировал. Наши оценочные суждения по этому поводу могут быть разными, но объективный факт налицо – правила нового мироустройства устанавливались, скажем так, с участием одержавшей верх стороны.

Поскольку же мировой рынок, как система разделения труда к тому времени уже состоялся, постсоветским рыночным суверенам достались только ниши экспорта природного сырья, в обмен на импорт готовых товаров. Ничего личного, просто бизнес.

Плюс, политико-идеологический аспект: колхозно-совхозный строй на селе подлежал ликвидации, равно как солидарная схема пенсионного обеспечения должна была быть заменена на индивидуально-накопительную, а бесплатное здравоохранение – на страховую медицину.

И еще из новых порядков – никаких национальных кредитов и инвестиций! Схема финансирования – принципиально внешняя, инвестируется и кредитуется исключительно субъекты, имеющее экспортно-импортные обороты. Внутренний кредит – удушающий по доступности и стоимости. Национальная валюта – местный доллар, плавающий вокруг «старшего брата». Причем направление «плавания» определяется тоже интересом экспортеров. Для имеющих обороты, тем паче – кредиты в тенге, такое плавание – еще один способ удушения.

Иллюстрация: основные обрушившиеся на «КазАгро» проблемы – плоды девальвационной схемы 2015 года (подрубившей, кстати, и работающую на тенге электроэнергетику), устроенной нашими же Национальным банком и правительством.

ТАК ПРЕОДОЛЕЕМ!

Надеюсь, сказанного теперь достаточно для понимания, что ответом на ожидания президента по новому курсу применительно к сельскому хозяйству и всему сельскому населению, с их бедами и нуждами, должна быть новая всеобщая программа АПК, а основами такой программы – два института. Это преобразованный из «КазАгро» самостоятельный кредитно-инвестиционный «КазАгроБанк», осуществляющий давно уже небывалое – национальный, длинный и дешевый целевой кредит. Плюс – целевое инвестирование.

Второй институт тоже не сказать, что новый, но еще более давно небывалый – «КазАгроПлан». Нынешнюю сельскую раздробленность, во-первых, не профинансируешь, во-вторых, даже самые добрые намерения как-то поддержать мелких производителей только закрепляют постколхозное сползание сел-аулов в неофеодальное средневековье.

Есть ли в Казахстане действительно образцовые высокопродуктивные хозяйства? Есть, у Сауэра, например, и у Зенченко. Есть еще несколько, и все это – чудом уцелевшие колхозы-совхозы, сохраненные через приватизацию бывшими председателями, но без разворовывания.

И еще обязательное условие успешного хозяйствования – дружба с местным и республиканским начальством, а еще надежнее – с самим президентом.

Вот эти штучно-индивидуальные образцы и пора бы начать тиражировать на системной основе.

Петр СВОИК

Еркину Татишеву, Сапархану Омарову и Аскару Мамину понадобилось меньше одного года, чтобы сделать то, что «Мясной союз Казахстана» не смог осуществить почти за 10 лет.

Большим успехом экономического блока казахстанского правительства стало подписание двух стратегических соглашений с крупными инвесторами из США в отрасли сельского хозяйства: американским лидером мясной промышленности «Tyson Foods» и компанией с мировым именем в сфере инвестиций и управления объектами водной инфраструктуры, орошаемого земледелия и производства ирригационных систем «Valmont».

Дело в том, что впервые за достаточно продолжительное время нашим переговорщикам удалось привлечь особо сильных иностранных инвесторов из списка «приоритетных стран». Более того, серьезным шагом вперед стало то, что эти инвесторы приходят не в добывающую промышленность, а в сектор производства и переработки. Отдельного упоминания достойно то обстоятельство, что компании «Tyson Foods» и «Valmont» будут строить свои заводы на территории Казахстана.

Творцами этого успеха являются три человека: отечественный бизнесмен, совладелец и председатель Kusto Group Еркин Татишев, министр сельского хозяйства РК Сапархан Омаров и премьер-министр республики Аскар Мамин.

«ТАЙСОН» ПРИХОДИТ ВМЕСТО МИФИЧЕСКОЙ «ИНАЛКА»

Итак, «Tyson Foods» с годовым оборотом в $42 млрд. должна будет построить в Казахстане современный мясоперерабатывающий комплекс производительностью около 2 тысячи голов крупного рогатого скота в сутки. Именно столько голов КРС будет отправляться на убой, что в год «на выходе» обещает весьма впечатляющий объем в 125 тысяч тонн мяса говядины.

Важно то, что это предприятие затачивают не только под потенциальные потребности китайского рынка, то есть на экспорт, но и на обеспечение внутренних потребностей Казахстана и его граждан в потреблении качественного красного мяса.

Ежегодная прибыль для экономики страны от деятельности казахстанско-американского мясокомбината обещает достичь $1 млрд.

Главным инициатором переговоров и привлечения «Tyson Foods» в нашу республику выступил известный казахстанский предприниматель Еркин Татишев – глава международной инвестиционной компании Kusto Group. Эта группа компаний, ранее занимавшаяся добычей полезных ископаемых, производством строительных материалов и девелопментом в разных странах мира, вернулась в Казахстан, решив ворваться в самый быстрорастущий агропромышленный сектор экономики.

Сам Еркин Татишев является автором так называемой протеиновой стратегии Казахстана, которая собственно говоря и преломилась в названии совместной программы действий между министерствами сельского хозяйства США и Казахстана, получив новое звучное имя — развитие современной агромультипротеиновой индустрии на просторах нашей страны.

Начиная с 2019 года Татишев провел ряд массированных переговоров с президентом «Tyson Foods» Ноэлом Уайтом и советом директоров компании, буквально заманив стратегических инвесторов в мясоперерабатывающую отрасль Казахстана.

Успех Татишева как эффективного переговорщика заключается в том, что он действовал без какой-либо материальной помощи со стороны государства в виде обильных субсидий, вместо этого играя по-крупному – напротив, выступая как потенциальный соинвестор проекта, который в будущем сможет принести максимальную прибыль сразу трем сторонам – государству и казахстанским фермерам, американским инвесторам и самой Kusto Group.

Для сравнения: на протяжении почти 10-ти лет в Казахстан «грозилась» зайти компания InalcaEurasiaHolding – евразийское подразделение итальянской группы компаний Cremonini. Эта «дочка» Cremonini group работала в тесной упряжке с «Мясным союзом Казахстана». Обещания были – построить в Илийском районе Алматинской области мясокомбинат с мощностью переработки до 30 тыс. тонн говядины ежегодно и общей стоимостью проекта в 40 млн. евро.

Первому президенту Казахстана лидеру нации Нурсултану Назарбаеву заносили даже гневные письма о том, что итальянским инвесторам не дают развиваться в Казахстане, лишают субсидий, отчего невозможно построить мясоперерабатывающий комплекс, а виноват во всем на тот момент действующий министр сельского хозяйства РК Аскар Мырзахметов.

В итоге, Аскара Мырзахметова сместили с должности главы Минсельхоза за то, что «провалил работу со стратегическим инвестором в сфере мясопереработки», а введенный в заблуждение бывший глава государства Нурсултан Назарбаев комментируя его отставку в январе 2018 года на расширенном заседании правительства сильно пожурил Аскара Исабековича, заметив, что тот «убежал» от иностранного инвестора – итальянской Cremonini group и его дочерней InalcaEurasiaHolding.

Однако на самом деле даже при всех самых благоприятных условиях никто, похоже, и не собирался строить никакой мясокомбинат в Алматинской области.

ОБОРОТЫ «ТАЙСОНА» И БЛЕДНЫЙ АРМЯНСКИЙ СЛЕД

Дело в том, что в мае 2018 года Астану посетил вице-президент Inalca Сержио Комиззоли, который должен был подписать «Дорожную карту», посвященную сотрудничеству итальянской Cremonini с Минсельхозом Казахстана. Тогда же планировалась закладка капсулы в фундамент долгожданного мясокомбината Inalca на юго-востоке страны. «Дорожную карту» представитель европейской компании в отрасли мясопереработки подписал, а вот что касается строительства завода, был откровенно озадачен.

В кулуарах заседания Астанинского экономического форума (АЭФ), в рамках которого и прошло торжественное подписание, он честно признался, что не знает ни о каком мясокомбинате под Алматы. И вообще ничего не слышал о планах его возведения ни в 2018-м, ни в каком-либо другом году.

К тому же, компания Cremonini уже построила мясоперерабатывающий комплекс в приграничной с Казахстаном Оренбургской области РФ и ей явно не хотелось спешить с очередным подобным предприятием, по сути, в том же регионе.

Чуть позже было найдено неофициальное объяснение тому, почему строительство мясокомбината, из-за которого был отправлен в отставку Аскар Мырзахметов (якобы блокировавший благое начинание) затягивается или не начинается вовсе. Да и почему оно вообще может никогда не состояться.

Дескать, бывший президент и премьер-министр Республики Армения Серж Саргсян, подавший в отставку после митингов в своей стране и прихода к власти оппозиции, является весомым соинвестором Inalca Eurasia Holding. Ну а раз он лишился верховной власти в своей стране (хотя он продолжает сохранять политическое влияние в Парламенте, являясь лидером Республиканской партии Армении), то с возведением предприятия в области мясопереработки в районе казахстанско-китайской границы возникли непредвиденные проблемы.

Возможно, намек делался на то, что Серж Саргсян утратил широкий доступ к финансовым ресурсам Республики Армения и теперь не сможет инвестировать в Казахстан.

Так ли это – отдельный вопрос.

Официально вы скорее всего услышите что-то из разряда плохой политики нашего государства в сфере инвестиционных субсидий или про какие-нибудь препоны со стороны нынешнего руководства Минсельхоза. Хотя, субсидии в переработку у нас идут прекрасно. Более того, как видим, очень сильные и респектабельные игроки в мировом сегменте производства и переработки говядины, с удовольствием заходят в Казахстан. Как говорится, не одной Inalca едины.

Например, Еркин Татишев из Kusto Group, абсолютно не встроенный в субсидиарную программу, не располагая масштабной помощью со стороны государства, сам за свой счет летал в США, где договаривался с семьей Тайсонов – основателями «Tyson Foods» и их президентом Ноэлом Уайтом. И все было сделано меньше чем за год: никаких десятилетий на то, чтобы заманить крупных иностранных инвесторов, да еще в отрасль сельхозпереработки, не понадобилось.

К тому же, если сравнить обороты компаний, то у Cremonini-Inalca это всего лишь $4 млрд. в год, что, конечно же, здорово, но на фоне «Tyson Foods» с его ежегодной выручкой в $42 млрд. эти цифры значительно бледнеют.

УСЛЫШАТЬ СТИВЕНА КАНИЕВСКОГО

Вместе с тем, параллельно с «Tyson Foods» Еркин Татишев окучивал и привлекал в Казахстан еще одного мощного инвестора — «Valmont Industries», с которым подписано соглашение о принципах эффективного орошения и улучшения производительности сельского хозяйства в нашей республике.

К примеру, татишевская Kusto Group намеревается осуществить со вторым инвестором проект на ниве Научно-производственного центра зернового хозяйства имени Александра Бараева в Шортандинском районе Акмолинской области. С ее дочерней структурой – Valmont Irrigation, которая специализируется на управлении водными ресурсами и поставках оборудования для орошаемого земледелия.

Планируется выделение в Шортанды 500 гектаров земли, где компания из США организует выставку достижений как орошаемого, так и неорошаемого земледелия.

Также, исходя из соглашения, предусматривается строительство в Казахстане в 2022 году завода по производству ирригационных установок «Valley» мощностью 1 тыс. машин фронтального и кругового орошения в год.

Американские технологии ирригации позволят увеличить продуктивность растениеводства и на 50 % снизить водозатратность в сельском хозяйстве.

В последующем планируется расширить производство предприятия в Казахстане до выпуска оборудования для телекоммуникаций, возобновляемой энергетики и инфраструктурного строительства.

А производимая в РК продукция будет не только развивать экспортный потенциал на внешние рынки, но и обеспечивать потребности отечественного рынка.

Любопытно, что в сентябре 2018 года, когда делегация Минсельхоза Казахстана посетила США, где провела обширную встречу с американскими инвесторами, президент компании «Valmont» Стивен Каниевский тоже присутствовал на ней, высказывал свои предложения, проявлял инициативу по вхождению его бизнеса на казахстанский рынок. Но то ли не был услышан, то ли по прилету домой, у тогдашнего менеджмента министерства сельского хозяйства нашлись более важные дела.

В целом, после той поездки ни один инвестор из США так и не пришел в Казахстан. Рандеву с инвесторами за государственный счет носило формальный характер, никаких конкретных и точечных переговоров не велось. Все просто похлопали друг друга по плечам и разъехались восвояси.

Только с американской компанией AGCO (лидер в строительстве свиноводческих комплексов под ключ) был подписан второй по счету за четыре предыдущих месяца формализованный меморандум, который, как и первый, не был реализован.

А отечественная крайне привлекательная отрасль свиноводства (с учетом колоссального экспортного потенциала в Россию и Китай, при нашей внутренней самообеспеченности свининой в условиях относительно небольших объемов производства этого мяса в РК) так до сих пор ждет-не дождется ультрасовременного свинокомплекса в Карагандинской области.

Вместо этого сначала 2019 года Kusto Group Еркина Татишева провела более эффективные и ориентированные на результат переговоры с небольшим количеством потенциальных инвесторов из США, заинтересованных в казахстанском агропромышленном комплексе, среди которых была и «Valmont Industries».

Таким образом, Kusto Group подготовила первоначальный плацдарм, воспользоваться которым или нет – было целиком и полностью на совести Минсельхоза. И нужно отдать должное его новому руководству: оно не стало распыляться на огромное количество ненужных встреч, которые не возымеют никакого эффекта, кроме разве что public relations.

Кроме того, воспользовалось синергией, ведь поддержать того же Еркина Татишева было хорошей идеей, обеспечив ему и его американским партнерам «зеленый свет» на уровне аграрного ведомства и всего кабинета министров.

ФОКУС ВНИМАНИЯ МИНИСТРА ОМАРОВА

Во многом глава Минсельхоза Сапархан Омаров окончательно оформил соглашения с рядом крупных привлекательных инвестров из США, когда в июне 2019 года совершил миссию с делегацией ведомства в несколько ключевых штатов Америки. Министром Омаровым было принято решение отказаться от бесполезной траты государственных денег на короткий визит и встречу сразу с большим количеством представителей американского бизнеса в сельском хозяйстве.

Потому что было очевидно, что такой формат ничего не принесет, более 90 % переговорщиков со стороны США просто придут ради праздного интереса или на совсем далекую перспективу. А те, что проявят интерес, затем могут с такой же легкостью отказаться от первоначальных планов.

А значит возделывать следует уже заложенный сад, где имеется обоюдный интерес, реальная финансовая готовность, подоплека и перспектива. То есть, достаточно сосредоточиться и досконально изучить всего лишь несколько, зато действительно способных принести серьезную отдачу проектов, провести переговоры с ключевыми ответственными лицами, а не растекаться мыслью по древу. А по итогам рабочей поездки «добивать» результаты уже дома в Нур-Султане.

Тогда министр Сапархан Омаров встретился с Джоном Питером, губернатором штата Небраска, с которым обсудил вопросы привлечения американских инвестиций в аграрный сектор республики. По «горячим» следам переговоров Омарова и Питера была организована Миссия аграрных компаний штата Небраска в Казахстан.

Тогда же американская компания «Valmont» и подписала соглашение с ТОО «Научно-производственный центр зернового хозяйства им. А.И. Бараева» в Акмолинской области по созданию «Демонстрационной фермы» орошаемых земель для показа передовых достижений американских технологий в сфере сельского хозяйства – ирригационных систем, технологий управления растениеводством, а также методов мониторинга и контроля.

Далее, казахстанская делегация провела встречи с руководством и учеными научно-исследовательских центров США по сельскому хозяйству и водным ресурсам.

Делегаты посетили Институт воды в штате Небраска, планируя запуск совместных исследований грунтовых вод для нужд сельского хозяйства Казахстана.

А также побывали в исследовательском центре Минсельхоза США в штате Мэриленд, где исследовали вопрос развития пастбищного животноводства с применением инновационных и цифровых технологий.

В свою очередь, после того как глава Минсельхоза Сапархан Омаров действуя вторым темпом доработал переговорную площадку по конкретным инвестиционным проектам с американской стороной, к делу подключился премьер-министр Казахстана Аскар Мамин.

МАМИН ЗАКРЫВАЕТ СДЕЛКУ

Накануне премьер совершил визит в США специально ради подписания первых за долгое время глобальных соглашений между казахстанскими и американскими инвесторами в агропромышленном комплексе.

Аскар Мамин посетил города Спрингдейл штата Арканзас и Дакота-Сити штата Небраска. Там он ознакомился с производственными мощностями, технологическим процессом и научно-исследовательскими разработками «Tyson Foods».

Затем в городе Омаха Аскар Узакбаевич провел встречи с новым губернатором штата Небраска Питтом Рикеттсом и президентом компании-лидера на рынке оросительных систем «Valmont Industries» тем самым Стивеном Каниевским.

В Омахе казахстанский премьер Мамин и министр сельского хозяйства Омаров договорились о механизмах инвестирования американского бизнеса и трансферта высоких технологий для механизированного орошения, телекоммуникаций, возобновляемой энергетики, инфраструктурного строительства, а также аграрной науки и образования.