Или великая профанация о явлении «Джон Дир» народу Казахстана.

В стране уже давно была поставлена задача реанимировать отечественный сегмент сельхозмашиностроения, а после выступления президента Касым-Жомарта Токаева в ноябре прошлого года о низких темпах обновления парка сельхозтехники, в том числе казахстанского производства, она получила второе дыхание.

При этом, на протяжении долгого времени, между местными производителями оборудования для АПК и импортерами иностранных аналогов, представителями зарубежных брэндов сельхозмашиностроения, практически не возникало трений и разногласий.

Каждый возделывал свой огород, понимая, что на то есть воля фермера: так, небольшие и средние фермерские хозяйства приобретали в основном агрегаты отечественного или евразийского производства (российского или белорусского). Компании покрупнее могли себе позволить завозить технику из Европы – в основном, из Италии и Германии или из США.

А если быть точным, то европейская и американская сельхозтехника, как правило, производилась на заводах этих компаний, расположенных в России или Китае, а затем по контрактам завозилась в Казахстан.

ВЕЛИКАЯ ПРОФАНАЦИЯ

Так, например, происходило и происходит с сельхозоборудованием немецкого концерна «CLASS». Конечно, разговоры о том, что немецкий гигант сельхозмашиностроения построит свое сборочное производство на площадке ТОО «КазТехМаш» в городе Петропавловск ведутся с завидной регулярностью.

Однако зная специфику рынка можно предположить, что планы германского инвестора насчет Казахстана могут остаться лишь на бумаге, потому что ему может оказаться выгодно просто торговать своим оборудованием из России.

В этой связи очень показательно выглядит ситуация с американским «John Deer», который никогда не питал иллюзий насчет своего якобы прихода в Казахстан, не планируя и даже не предполагая этого делать.

Действительно, зачем ему это? Ведь у «John Deer» и так все хорошо: один завод по производству сельскохозяйственной, дорожно-строительной и лесозаготовительной техники в подмосковном Домодедово, второй завод по выпуску исключительно сельхозоборудования в приграничной с Казахстаном Оренбургской области РФ, третий крупный завод – в Китае, четвертое – сборочное предприятие в Узбекистане.

Казахстан не только чужой на этом празднике жизни, а всего лишь покупатель готовой продукции, обеспечивающий продажи и рабочие места заводам даже не в далеких США, а в соседних странах.

Зато весь 2018 год теперь уже бывшее руководство Минсельхоза Казахстана внушало доверчивым согражданам миф о якобы скором приходе инвесторов из «John Deer» в наши ковыльные степи

Говорилось буквально следующее: «Сейчас Казахстан вынужден завозить сельхозтехнику John Deer из-за рубежа, в том числе и с заводов американской компании, построенных в Китае и России. В случае же, если предприятие John Deer будет построено у нас в республике, это не только ознаменует собой престиж, не только создаст сотни и тысячи рабочих мест для наших специалистов, но и послужит большим подспорьем для наших малых фермеров».

«John Deer» для малых фермеров – это еще одна сказка в этом ряду, так как по стоимости своей сельхозтехники компания располагается в верхнем ценовом эшелоне, ориентируясь в основном на продажи для крупных фермерских хозяйств или агрохолдинги.

Профанацией оказалась и оглашенная на всю республику информация о том якобы, что президент компании «John Deer» Сэм Аллен подписал с нашей стороной соглашение об открытии в Казахстане четырех опытных хозяйств. Дескать, американский гигант взял на себя следующие обязательства. Во-первых, совместно с нашим Национальным аграрным научно-образовательным центром (НАНОЦ) John Deer откроет два опытных хозяйства – одно на юге, одно на севере страны – и полностью оснастит их техникой и оборудованием за свой счет, в том числе по программам точного земледелия.

Во-вторых, также с НАНОЦ американская корпорация откроет еще два опытных хозяйства и полностью оснастит их техникой и оборудованием по принципу: 33 % — за счет John Deer, 33 % — за счет своего дилера по Казахстану и 33 % — за счет самого аграрного научно-образовательного центра.

В-третьих, компания John Deer снизит цены на всю линейку своей сельхозтехники, продаваемой в Казахстан, на 10 %.

Так вот, ничего подобного президент «John Deer» Сэм Аллен и экс-министр сельского хозяйства РК Умирзак Шукеев ни в ходе рабочей поездки последнего в Молин, штат Иллинойс, где расположена штаб-квартира «John Deer» в сентябре 2018 года, ни когда-либо в другое время, не подписывали.

Те же американцы слишком чтут свою репутацию и сознают собственную силу, чтобы разбрасываться ничего не значащими обещаниями или заведомо невыполнимыми по причине их невыгодности для них планами.

Более того, присутствовавший тогда на переговорах Сэм Аллен, выйдя с них и полагая, что его никто не видит и не слышит из казахстанской делегации, позволил себе посмеяться и неприлично выругаться насчет наивного предложения казахстанской стороны.

КАЛЕЙДОСКОП АГРОМАШИН

Если продолжать смысловой ряд, то в Казахстан завозится достаточно много брендированной сельхозтехники. Из США помимо «John Deer», импортируется агропромышленное оборудование компании «New Holland Agriculture» посредством турецкого дистрибьютора ТОО «Turkuaz Machinery».

Дистрибьюторская компания «Астана Агропартнер» привозит российскую технику «Ростсельмаш», «Алмаз» из Алтайского края и «VELES» из Барнаула, трактора «BELARUS» и комплектующие «Белагромаш-Сервис», итальянские агрегаты GASPARDO и комплектующие ZAFFRANI, польское оборудование HYDRAMET и т.д.

Известный в недавнем прошлом государственный деятель, ныне владелец крупного фермерского хозяйства «Байсерке-Агро» Темирхан Досмухамбетов предпочитает итальянские трактора Landini в пику дорогостоящей и не устраивающей его в плане сервисного обслуживания техники John Deer.

Всего очень много и каждый выбирает исходя из собственных предпочтений и толщины своего кошелька. Но, разумеется, в этой ситуации было бы роскошью наплевав на отечественное производство, заниматься исключительно лишь покупкой импортных промышленных товаров, финансируя уйму производственных цепочек и экономик за рубежом.

Благо, сейчас на предприятии АО «Агромашхолдинг» в Костанайской области производится казахстанский трактор марки «Lovol», зерноуборочные комбайны «Essil», жатки, сеялки и другая сельхозтехника.

Кстати, эти трактора мощностью от 35 до 130 лошадиных сил уходят по цене от 3,5 до 14,5 млн. тенге. Для малых фермеров неплохое подспорье, учитывая, что их продажи встроены в национальную лизинговую кампанию посредством «КазАгроФинанса». Тем более, что на сегодня выпущено уже 100 таких тракторов.

А в конце минувшего года в Костанае был открыт первый завод в сфере сельхозмашиностроения, реализуемый в рамках программы совместных действий в области развития казахстанско-российской производственной кооперации. Производство тракторов «Кировец» организовано в Индустриальной зоне совместно с АО «Петербургский тракторный завод».

Или, например, как заметил в разговоре с нами генеральный директор Казахстанской Агро Инновационной Корпорации (КАИК) владеющей заводом «Вектор» в городе Кокшетау Олег Балыбин, это предприятие выпускает кормозаготовительную технику, навесное, прицепное оборудование. В планах производить трактора. Но основной упор делается на почвообрабатывающую технику, а также кормозаготовительную тематику – прицепы, пресс-подборщики, косилки.

«Мы производим с высокой долей локализации ковши. Эти ковши навешиваются на трактора, мы производим стрелы для этих ковшей, локализация здесь у нас максимально высокая. Единственно, что мы не можем производить – это гидроцилиндры, мы их покупаем. Все остальные металлические детали – это 100 % наше производство.

Мы производим грабли-ворошилки на 100 %. Мы производим вилы захватные. По ним 95 % нашей локализации. Но если смотреть далеко вперед, то мы можем наладить производство гидроцилиндров – это не проблема, но любое производство должно лежать на пласте экономики. То есть, в тот момент, когда мы увидим достаточно большую потребность в производстве гидроцилиндров, мы его сможем наладить», — констатировал Балыбин.

УЗКО СЕГМЕНТИРОВАННЫЙ ЛОББИСТ

После того, как мы представили более или менее широкую палитру иностранного импорта и собственного производства сельскохозяйственной техники, можно попытаться ответить на ключевой вопрос этой статьи: «Почему летом 2019 года у занимающего пост акима Туркестанской области Умирзака Шукеева вдруг сдали нервы и он позволил себе публично оскорбить представителей целой отрасли казахстанской экономики, что в дальнейшем повлияло на его имидж и позиции в рейтинге акимов областей и городов республиканского значения?».

Как можно понять, ни Умирзак Шукеев, ни кто-либо из его окружения не является лоббистом промышленных заводов по производству оборудования АПК как внутри страны, так и на постсоветском пространстве. Более того, ни он, ни кто-либо из его приближенных вряд ли заинтересованы в продвижении европейских брендов сельскохозяйственного машиностроения на казахстанском рынке. Ни про немецкие, ни про итальянские сельхозмашины Умирзак Естаевич особо не говорил в комплиментарной форме. Как, впрочем, и про китайские.

Удивительно, но акима Туркестанской области нельзя даже назвать лоббистом американских производителей сельхозтехники. Корпорация «New Holland» со своей продукцией проходит мимо него, да и сам «John Deer», если зреть в корень – это голиаф по сравнению с бывшим министром сельского хозяйства Казахстана, который уж точно не Давид.

Завлечь, организовать производство «John Deer» на территории Казахстана у него не получилось: по-честному, переговоры в США с этим потенциальным инвестором были провалены. Однако, могло ли быть по-другому, если Казахстан давно утратил свою субъектность для этой транснациональной корпорации. Она предпочла прийти к россиянам, зайти к китайцам и даже узбекам.

А высокомерные слова Сэма Аллена, президента «John Deer», сказанные им в кулуарах этих переговоров и направленные в адрес потуг бывшего главы Минсельхоза РК выставить свои условия американской корпорации, свидетельствуют о том, что у нашей стороны элементарно нет переговорной базы: с чем выходить и как заманивать иностранных инвесторов, особенно если это давно сделали наши соседи.

Тем не менее, для непосвященных это может выглядеть упорством, достойным лучшего применения, но начиная с лета 2018 года и вплоть до кульминации с нервическим припадком лета 2019-го с его рефреном про мошенников, Умирзак Естаевич открыто рекламирует продукцию казахстанского дистрибьютора – единственного поставщика техники «John Deer» с заводов соседних стран в нашу республику – ТОО «Eurasia Group Kazakhstan». Ну и попутно охаивает тех, кто производит сельхозтехнику в Казахстане.

РАЗГОВОР С ПРОИЗВОДСТВЕННИКОМ

Достаточно вспомнить его разговор с председателем Ассоциации производителей сельхозтехники, оборудования и запчастей для отраслей АПК Есиркепом Абдрахмановым, которого возмутило то, что при министре Шукееве была пролоббирована субсидия в 25 % из государственной казны на покупку сельхозтехники иностранного производства.

Так, Есиркеп Абдрахманов заявил:

«Уже не раз говорилось, что 80 % сельхозтехники изношено, техника старая, постоянно ломается, постоянно тратятся огромные средства на ее ремонт и нужно покупать фермерам новую. Отечественные машиностроители готовы обеспечить техникой наших фермеров, но у них нет возможности ее покупать. Вы сказали, что новая программа будет направлена на то, чтобы поддерживать в первую очередь отечественных фермеров и что обновление должно составлять 6 %, хотя этого мало, а нужно больше 10 %. И первый вопрос – как министерство будет помогать фермерам в закупке сельхозтехники и какие средства предполагается выделить и на каких условиях.

Второй вопрос – будет ли министерство поддерживать отечественное сельхозмашиностроение? Объясняю: в прошлом году отечественное машиностроение и производители сделали продукции на 20 млрд. тенге, а по импорту купили на 100 млрд. тенге. Вы сказали, что создадите равные условия «отечественникам» и «импортникам» и будет 25 % субсидий.

Но поскольку отечественная техника по сравнению с импортной в 1,5-2 раза дешевле, то это получается, что импорт будет поддерживаться в 1,5-2 раза больше. В Казахстане отечественные машиностроители не в равных условиях с той сельхозтехникой, которая поступает по импорту, потому что импорт не облагается НДС. Он у них идет методом зачета. А отечественные машиностроители как правило платят НДС, то есть мы сразу идем на 12 % дороже.

Вы приводили сравнение с Россией.

В России иностранная техника вообще не субсидируется. А своя субсидируется до 30 %. При этом при закупке металла российские предприятия получают скидку до 30 %. Поэтому в России создали свое собственное машиностроение и оно сильно развивается.

В прошлом году на Форум машиностроителей приехал руководитель «Ростсельмаша» Константин Бабкин и когда его спросили: «а почему вы не создаете в Казахстане свои филиалы или какой-нибудь свой завод, он сказал: казахи, зачем мне у вас создавать, когда вы же мне создали такие условия, что я в «Ростсельмаше», у себя в Ростове-на-Дону изготавливаю свои машины, привожу сюда в Казахстан и вы у меня все сами покупаете. Мне выгодно у вас продавать, а не у вас производить».

Поэтому вы как заместитель премьер-министра можете создать такие условия нам как у них, и мы тогда обеспечим страну дешевой техникой?».

В ответ тогдашний министр сельского хозяйства произнес, что заводы «Вектор» в Кокшетау, АО «Агромашхолдинга» в Костанае и «еще один в Семее» — это обман самих себя и не нужно их поддерживать.

РЕКЛАМНЫЕ АКЦИИ «ДЖОН ДИР»

И ОТКРОВЕННЫЙ ЛОББИЗМ ПРОДАЖ

Тогда же Умирзак Естаевич организовал рекламные смотрины комбайна «John Deer» стоимостью $500 тысяч на поле Агропарка «Каскелен» в Алматинской области, созвав туда большое количество фермеров и прессы.

Впрочем, дороговизна предлагаемого Минсельхозом Шукеева оборудования «John Deer» вызвала нарекания даже у представителей фермерского хозяйства «Байсерке Агро» Темирхана Досмухамбетова.

Например, самый безобидный комментарий прозвучал следующим образом: «По сей день остается открытым вопрос доступности для сельхозтоваропроизводителей вашей техники «John Deer». Но и не только техники, но и запчастей и самого сервиса. Ведь мы знаем, что возникают ситуации, когда уборочная уже подходит к концу и только тогда склады обеспечиваются запчастями и ремонт встает в такую сумму, что урожай становится нерентабельным. Вы не думали выйти из премиум-сегмента и пойти навстречу сельхозтоваропроизводителям Казахстана и стать более доступными для всей страны».

Разумеется, когда в Казахстане только начали обсуждать возможность введения утилизационного сбора на ввоз иностранной сельскохозяйственной техники, это вызвало острое жжение пониже спины у лиц, так или иначе кормящихся с перепродаж в Казахстан импортного сельхозоборудования.

Вопрос – каким боком к этому процессу причастен лично Умирзак Шукеев? Почему громче всех стал кричать именно он и тесно аффилированные с ним лица? Наконец, импортная сельхозтехника – это ведь не только «John Deer» и его комплектующие, но и другие американские компании, заводы-изготовители из Европы и Китая, их дистрибьюторы на территории Казахстана.

Однако слышно было лишь лоббистов – нет, даже не прихода иностранного инвестора «John Deer» в экономику Казахстана, а лоббистов всего лишь продаж сельхозтехники данной конкретной компании у нас в республике с заводов-изготовителей в России и Китае.

В ответ на попытку ввести утилизационный сбор, который может ударить по доходам перепродавцов сельхозтехники «John Deer» с предприятий в соседних странах, Умирзак Шукеев произнес фразу, которая окончательно сорвала маску с того: кто и какие интересы преследует, прежде всего.

«Я всегда говорил, что нет у нас производства сельхозтехники. Привезли трактор или комбайн по частям, собрали здесь и еще льготы хотят от государства. Это мошенники, хотят заработать на фермере. Сейчас все современные фермеры знают преимущества качественной техники, их не обманешь. Нам важно, чтобы фермер не испытывал проблем и спокойно работал, только так сельское хозяйство будет развиваться», — заявил он.

Конечно, «мошенники» быстро ответили акиму Туркестанской области, что машиностроительными предприятиями Казахстана только за первое полугодие 2019 года было произведено продукции на общую сумму 553 млрд. тенге.

«Что касается сельхозмашиностроения, то в Казахстане производится целый спектр сельскохозяйственной техники. Лисаковским предприятием «Дон Мар» производятся зерновые жатки, которые практически на 100 % локализованы в РК. Костанайское предприятие «АгромашХолдинг» имеет 90 % локализацию в производимых сеялках, свыше 40 % в производимых комбайнах и до 100 % в выпускаемых узлах и агрегатах (тележки для жаток, подборщики, противовесы на трактора, быстро изнашиваемые детали, наклонная камера, шкивы и т.д.). ТОО «СемАЗ» выпускает трактора МТЗ, Кокшетауское предприятие «КАИК» производит посевные комплексы, прицепы, пресс-подборщики, навесное оборудование и прочие орудия, компанией AVAGRO налажен выпуск опрыскивателей и т.д.», — ответили машиностроители, которых Шукеев обвинил в совершении уголовного преступления.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ:

ГДЕ ВЫ, ПОБОРНИКИ ФРИДМАНОВСКОЙ ШКОЛЫ?!

Поразительно, но коммунистический Китай, вечно враждующий с США, сумел затащить к себе транснациональную компанию – плоть от плоти республиканской Америки «John Deer». Находящаяся под экономическими санкциями, как нас уверяют – «недоразвитая путинская Рашка», имея у себя десятки производителей сельхозтехники, умудрилась поставить у себя же два больших завода «John Deer», который почему-то не спешит убегать из этого вселенского Мордора. Ладно, узбеки: у них, в транскрипции Шукеева, наверное, в сборочном цеху мошенники сидят и колеса прикручивают.

Но вот ведь в чем беда. Нет у нас настоящих последователей Милтона Фридмана во власти. А были бы, то давно бы любыми коврижками затащили бы разные «Джоны Диры» в Казахстан, вытеснили бы продукцию отечественных предприятий, может быть убили бы ее на корню, заполонили бы весь фермерский Казахстан желто-зеленым цветом, заставили бы для этого новые заводы спуститься в другую ценовую категорию. Но это ведь так долго и сложно, а главное – нужно выстраивать долгосрочные стратегические союзы на Западе… Куда легче просто купить в одной стране и перепродать в другую, не так ли?! А потому любой производственник и человек труда априори будет казаться врагом или… мошенником.

Американская пословица гласит: хочешь разориться эффектно – проиграй в казино, красиво – спусти на женщин, некрасиво и не эффектно – вложи в сельское хозяйство. Многие инвесторы и правда считают АПК малоперспективной отраслью. «Если вкладываться некому, то приходится инвестировать самим, конечно же, при поддержке государства» – рассказывают люди, которые совсем недавно решили связать с ней свою жизнь. У каждого свои истории о том, как они пришли к фермерству. Однако самое трудное, признаются собеседники, сделать первый шаг.

На страницах газеты «АгроЖизнь» мы периодически знакомили читателей с некоторыми начинающими бизнесменами. И уверены, что продолжим делать это и дальше. Ведь именно они составляют ту самую крепкую прослойку фермерства, на которой держится отрасль. За ними – будущее села. Пообщавшись с этими людьми понимаешь, что без аула, без деревни, они не мыслят свое существование. Маленькое хозяйство – большое, трудное – дело всей семьи.

«Бастау» значит начало

Люди, о которых далее пойдет речь, занялись бизнесом в сельском хозяйстве благодаря участию в программе «Бастау» (в переводе с казахского – «начало»), для реализации которой организован проект обучения потенциальных бизнесменов. Как поясняют в Палате предпринимателей «Атамекен» (оператор нефинансовой поддержки) программа «Бастау» направлена на изучение базовых понятий и законов сферы предпринимательства с учетом казахстанской и международной практик. Помимо этого, проект имеет практикоориентированную модель обучения, способствующую формированию предпринимательского мышления и нарабатыванию сельчанами навыков XXI века.

– Цель проекта по обучению основам предпринимательства «Бастау Бизнес» – повышение экономической активности сельского населения через привлечение к занятию предпринимательской деятельностью самозанятых и безработных, – рассказывают представители Палаты. Стоит отметить, что программа обучения согласована с заказчиком – Министерством сельского хозяйства РК. Учебные модули разработаны авторским коллективом по написанию методического пособия с учетом экспертных заключений: Института экономических исследований, аналитической группы НПП РК «Атамекен», представителей бизнес-сообщества, профильных общественных объединений и фондов, таких как Мясной союз, Союз фермеров Казахстана, ассоциация бизнес-тренеров.

Возраст бизнесу не преграда

Среди успешно реализованных проектов по программе множество положительных примеров, когда люди стали молодыми фермерами, выйдя на пенсию… Вот такой парадокс. Также много историй, связанных с теми, кто после развала СССР остался не у дел и уже довольно в зрелом возрасте сумел открыть свое дело. Среди таких примеров – житель Железинского района Павлодарской области Смагул Хаймульдинов.

Свою будущую профессию мужчина выбрал не случайно. Когда пришло время, сельчанин решил стать зоотехником. После окончания училища пошел работать в совхоз «Железинский», где ухаживал за местными бурёнками. Однако после ликвидации совхоза дипломированный специалист долгое время был безработным. Справедливо рассудив, что лучше заняться делом по душе, Смагул Хаймульдинов решил создать собственное подсобное хозяйство.

Впрочем, и здесь возникли сложности, так как отсутствие финансовых возможностей затрудняло работу. Поэтому за пять лет он смог довести свое маточное поголовье крупного рогатого скота только до трех голов.

Получив через Фонд финансовой поддержки сельского хозяйства кредит в размере двух миллионов тенге, выпускник «Бастау» приобрел КРС мясо-молочного направления, племенного быка казахской белоголовой породы и планирует участвовать в государственной программе субсидирования развития племенного животноводства.

В 2019 году начинающий предприниматель уже получил приплод от приобретенных животных. Вместе с супругой доят коров, продают молоко, сметану, масло, коспа. И, стоит отметить, его продукция пользуется спросом у покупателей.

– Без помощи бизнес-тренера и Палаты «Атамекен» я бы не рискнул на такой шаг.В процессе получения кредита возникало много вопросов, на которые я всегда получал ответы у них. Всем советую обращаться в Палату и начинать свое дело, – гово-рит Смагул Хаймульдинов.
Женщина – фермер? Легко!

Еще одна особенность проекта – отсутствие гендерных границ. Представительницы прекрасного пола наравне с мужчинами открывают свои ИП и ТОО, развивают семейные фермеры. Так бизнесвумен из Актогайского района Павлодарской области, успешная глава крестьянского хозяйства «Орынтай» Айман Кожанова расширяет семейное дело. Предпринимательница решила приобрести необходимую сельскохозяйственную технику для своего хозяйства.

– Я живу в отдаленном сельском округе, в селе Шолаксор. В 2018 году для расширения нашего хозяйства мне нужен был кредит: чтобы закупить поголовье крупного рогатого скота. К нам в село приезжала группа по разъяснению государственных программ по поддержке бизнеса на селе, где я узнала, что Палата предпринимателей помогает в различных вопросах, – рассказывает Айман.

Через Фонд финансовой поддержки сельского хозяйства женщина получила заем на сумму 4 млн тенге и приобрела 16 голов КРС. В 2019 году, посоветовавшись с мужем, фермер решила обновить машинно-тракторный парк — приобрести трактор МТЗ. И здесь вновь на помощь ей пришла Палата «Атамекен» и государственные программы поддержки предпринимателей.

– Вначале я пыталась самостоятельно приобрести все необходимое. Выехала в город Павлодар, посетила поставщиков сельскохозяйственной техники и пришла к выводу, что это не так-то просто. Я получила от фирм-поставщиков перечень документов, которые необходимо собрать. А заниматься этим у нас – тех, кто занимается сельским хозяйством – зачастую просто не хватает времени. Помощь пришлась кстати.

Козье молоко для здоровья

И еще одна женская история. Глава крестьянского хозяйства «Аякоз» Еркинай Оразымбетова из Актюбинской области успешно занимается племенным разведением коз. Долгое время она работала поваром в воинской части, однако совмещать это с уходом за маленькими детьми становилось все тяжелее. Всего в семье растут пятеро детей, самому младшему — пять лет, старшему — 21 год. Мизерной зарплаты повара едва хватало: все больше денег требовалось на обучение и содержание детей. Тогда Еркинай решилась уволиться, но работу с большей заработной платой так и не нашла. Зато в местном центре занятости она узнала о возможности получить грант от государства и обучиться предпринимательским навыкам в палате предпринимателей «Атамекен» по проекту «Бастау».

В семье Оразымбетовых есть подсобное хозяйство. Ранее по проекту «Бастау» Еркинай получила кредит на покупку крупного рогатого скота. Однако на этот раз решилась заняться разведением коз.

– По сравнению с коровами, козы неприхотливы в уходе. Им намного меньше нужно корма, поэтому содержать их было выгодней. К тому же молоко коз намного полезнее, чем коровье. Поначалу я переживала за сбыт. Но хозяйка местного санатория убедила меня, что будет закупать у меня продукцию. К тому же у нас в Мартукском районе не было козьих ферм, а спрос на продукцию был. Многие просили у меня именно козье молоко, – поясняет Еркинай. От мечты и разговоров решительная женщина быстро перешла к делу. Она подала заявку на участие в конкурсе по государственной программе «Дорожная карта бизнеса – 2020», и удача улыбнулась. Еркинай выиграла грант и получила 3 млн тенге на закуп племенного стада коз.

Этот успех ещё больше воодушевил Еркинай. Она приобрела 20 коз знаменитой зааненской породы в Оренбургской области. Каждая из них стоит 150 тысяч тенге. Но вложенная сумма, как показывает практика, себя легко оправдывает. Зааненская порода выведена в Швейцарии. По размеру это самые крупные козы. Но самая главная ценность породы – высокий надой. Если обычная коза даёт не более одного литра, то зааненская способна дать более 5 литров в день. Чтобы собрать хорошее стадо, Еркинай пришлось вложить немало сил.

– В поисках хороших коз мы объездили всю Актюбинскую область. Потом съездили в соседнюю Оренбургскую, которая славится пуховыми платками из козьей шерсти. И, наконец, в Акбулаке мы нашли то, что искали, – вспоминает глава хозяйства.

В содержании зааненская коза особо непритязательна. Нужны лишь хорошие пастбища для выпаса и витамины. С этим вопросом особо проблем не возникало. Благо, у семьи есть 600 гектаров собственного пастбища и трактор для сенокоса. Однако в первое время фермер всё же столкнулась с рядом трудностей. Помещение для рогатых оказалось холодным.

– У этих коз очень мало шерсти. Мы их привезли осенью и поселили в сарай. Но, как выяснилось, вместе с коровами таких коз держать нельзя. К тому же им требуется очень тёплое помещение на зиму. В результате из-за холода мы потеряли несколько козлят, – сетует Еркинай. Набравшись опыта, Еркинай Оразымбетова создала для коз более комфортные условия. Женщина лично следит за рационом питания животных. Ежедневно даёт им только зелёную траву, овощи и комбикорм, смешанный с витаминами. Хлопот много, поэтому в хозяйстве Еркинай помогают дети и муж. На накопленные средства женщина купила доильное оборудование и арендовала магазин. На сегодняшний день налажена реализация готовой продукции на коммунальные рынки Актобе. Если в сутки надаивается больше, чем приобретают покупатели, оставшееся молоко пускают на переработку. Из него готовят нежный сыр, творог, шубат и балкаймак (казахский десерт на основе сливок). Козоводство действительно оказалось рентабельным бизнесом, который окупается за короткие сроки. Хоть и стоит такая продукция на порядок дороже других, (к примеру, литр козьего молока стоит 700 тенге, а творог – 1000 тенге) покупательская активность всё равно растёт. По словам Еркинай, сегодня люди стали более разборчивы и многие осознают ценность козьего молока. Этот диетический продукт очень полезен, особенно для укрепления детского иммунитета, а также для страдающих желудочно-кишечными заболеваниями. Научно доказано, что козье молоко усваивается гораздо лучше, чем коровье. Оно уникальное по составу, в нем огромное количество аминокислот, козье молоко способно повысить иммунитет организма и сопротивляемость к инфекционным заболеваниям. Но ценность коз не только в молоке. Этот бизнес практически безотходный. В мировом производстве широко ценится козья шкура. Из неё выделывают качественную кожу. Из шерсти делают пух для изготовления тёплой одежды, из копыт варят клей, из рогов делают сувениры, кости уходят на минеральные удобрения, а козий навоз – отличное удобрение для дач и огородов.

Пока крестьянское хозяйство «Аякоз» безотходное производство ещё не наладило. Но планов много. Свои плоды уже приносит племенное разведение коз – их, в основном, приобретают в Актюбинской области. Таких молочных коз в регионе почти нет – ниша не занята, а потому и реализация идёт на ура. Однако для увеличения поголовья скота нужно большое тёплое помещение под сарай. На эти цели у Оразымбетовых средств пока нет, придется подождать.
Молодым везде у нас дорога

Если выше мы рассказывали о людях, которые пришли в агробизнес, имея за плечами богатый жизненный опыт, то эта история о совсем юной для фермерства де-вушке. Асем Колисенова – инспектор миграционной службы в прошлом, и бизнес-леди в настоящем. Год назад 24-летняя девушка начала заниматься разведением перепелов в селе Озерное Костанайского района. Сейчас ее мини-ферма обеспечивает диетической продукцией местные кафе, магазины и санатории.

Все сложилось благодаря отцу Асем. Во-первых, он сам много лет занимался разведением перепелов и привил дочери любовь к этому делу. А во-вторых, он посоветовал ей пойти на курсы «Бастау», которые стали мотивационным толчком для будущей предпринимательницы.

– В какой-то момент я поняла, что миграционная служба – это не мое. Мне хотелось получать удовольствие от того, что я делаю. Когда папа показал мне в газете объявление о курсах «Бастау» я подумала — а почему бы и нет. Я хотела сама себе стать хозяйкой и ни от кого не зависеть, – рассказывает Асем Колисенова.

– Перепел – птица интересная. Это не куры и не утки, которые есть почти на каждом подворье. Перепела более нежные и капризные. Им нужны особые условия: довольно высокая температура и влажность в помещении. Но результат стоит всех хлопот. Пять штук перепелиных яиц, равные по весу одному куриному, содержат в пять раз больше калия, витаминов группы В и протеина. С помощью этих яиц лечатся многие заболевания, ими даже выводят из организма последствия радиации. Плюс к тому перепела не болеют сальмонеллезом, – делится предпринимательница.

Сначала Асем работала над увеличением поголовья – выводила с помощью инкубатора молодняк. Сейчас, когда ферма разрослась, девушка работает на увеличение продукции. Сначала перепелиные яйца и мясо у нее покупали только знакомые, потом, благодаря сарафанному радио, о ферме услышали магазинчики… Сейчас же бизнес-леди вышла на санатории, которые с удовольствием закупают полезные и диетические продукты.

По словам Асем, ферма рентабельна, она уже начала окупаться. В будущем девушка планирует расширять свое дело и в плане поголовья, и в плане рынков сбыта. И еще одна вдохновляющая и мотивирующая история о молодом предпринимателе.

С детства занимавшийся скотоводством и хорошо разбирающийся в нем, Асылхан Абылайулы (Кызылординская область) мечтал и в дальнейшем посвятить себя разведению скота, но если его старшие братья держали лошадей, то Асылхан решил заняться разведением крупного рогатого скота.

Первым делом он получил консультацию у специалистов областной палаты предпринимателей и прошел обучение по проекту «Бастау», затем составил бизнес-план. После его одобрения получил льготный кредит. На кредитные средства Асылхан приобрел десять коров и сейчас держит их на летовке. Поскольку его братья также скотоводы, скотину они пасут по очереди, а дома держат только дойных коров. Теперь молодому бизнесмену остается только увеличивать поголовье, расширяя свое хозяйство.

Подготовила
Алтын АКБИКЕШЕВА,
фото НПП Атамекен
Информационное агентство «Светич»
Газета «АгроЖизнь» №5 (96), май 2019

К сегодняшнему дню, 15 мая, по поручению главы правительства Дмитрия Медведева должен быть разработан механизм легализации личных подсобных хозяйств (ЛПХ). В числе предложений — обложить подворья профессиональным налогом. Инициатива снова вызвала споры, ведь доход от продажи излишков продукции личных хозяйств помогает селянам лишь подзаработать, вряд ли это можно назвать полноценным бизнесом. Своим мнением о проблемах села и фермерства, необходимости запретить ввоз хамона и сыра в ручной клади, а также о качестве продукции российских агрохолдингов в разговоре с Znak.com поделился известный на Урале и за его пределами фермер, председатель Федерального сельсовета Василий Мельниченко.

«Если больной ел это мясо, то он обязательно невосприимчив к антибиотикам»
— Поручение главы правительства Дмитрия Медведева подготовить предложения о механизмах легализации ЛПХ было адресовано Минфину, в руках которого — налоговое администрирование. Как вы думаете, будет ли достигнута цель и к чему это может привести?

— Любые новые налоги приводят к отказу людей работать. Потому что никакого смысла работать себе в убыток нет. Возможно, власть вообще преследует цель, чтобы ЛПХ прекратили производить какие-либо продукты. Это в итоге даст возможность сельскохозяйственным холдингам и торговым сетям увеличить свою прибыль. Если половину картофеля, а также значительную часть молока, мяса и других продуктов питания люди производят у себя в личных хозяйствах, то холдинги и сети недополучают прибыль. Другой причины облагать ЛПХ новым налогом я не вижу. Никакой нужды в этом нет, деньги с него мизерные. А среда для сельских жителей тем самым становится еще более некомфортной.

— Вы — фермер, то есть профессионально занимаетесь сельскохозяйственным производством и бизнесом. Скажите, чувствуете ли вы сами конкуренцию со стороны ЛПХ?

— ЛПХ для фермеров очень дружественные структуры. Если я, например, буду держать свиноматок, то ЛПХ будут покупать у меня каждую весну поросят для откорма. Или, если я как фермер буду производить зерно, то ЛПХ будут единственными покупателями моей продукции. То есть мы сосуществуем в очень выгодных друг для друга условиях.

— С этого года в шести регионах ввели похожий налог на самозанятых. Но большинство самозанятых это приглашение выйти из тени пока просто проигнорировали. Есть ли возможность у ЛПХ остаться в этой тени и не платить ничего государству?

— Я вспоминаю времена, когда в России люди прятали корову в лесу, чтобы не отдать ее государству, потому что она была для них последней кормилицей. Видимо, те времена возвращаются. Но, надеюсь, у людей смекалка осталась, будут как-то прятаться и от нынешней власти. Но это, конечно, не выход. Много не спрячешь. Скорее всего, люди постепенно перестанут держать личные подсобные хозяйства.

Посмотрите, как государство уже успешно ликвидировало свиноводство в ЛПХ. Скота там стало в два-три раза меньше. Это было сделано в интересах агрохолдингов.
Причем мы не увидели большого сопротивления людей, то есть они смирились. Так что, я думаю, власть уверена, что и в данном случае люди смирятся.

— А почему вы считаете, что сокращение ЛПХ — это плохо? Разве продукты не должны проходить различные проверки, соответствовать различным стандартам? Мало ли что там выращивают в этих ЛПХ?

— Вообще-то это должно быть выбором самих граждан. Если кто-то не хочет держать скотину или кто-то не хочет покупать мясо у частника, то он может этого не делать. Кому-то нравится держать ЛПХ, для кого-то это реальный способ прокормиться и немного заработать. К тому же, человек, который выращивает овощи и скотину для себя, рассчитывает, что она в любом случае будет выше качеством, чем в торговых сетях. Он знает, какие удобрения он применял, чем кормил. Так что я не вижу рациональной причины в ликвидации личных подсобных хозяйств. Но кто-то на самом верху подкинул чиновникам эту идею, и вот уже дело идет к разработке нового налога.

— Кто это может быть, как вы думаете?

В Минсельхозе разъяснили содержание правок в закон о ввозе хамона из-за границы
— Это в том числе выгодно и самому государству. Потому что, если начнут исчезать ЛПХ, это ускорит исчезновение самого села: старшее поколение умирает, а младшее оттуда уезжает. Государству больше не нужно будет содержать там дороги, тянуть туда линии электропередач, проводить в села газ, строить переправы, мосты, ФАПы, школы и так далее.

Но самое главное — выигрывают крупные агрохолдинги. Если вы летаете на самолетах, то заметили, как круто изменилось в худшую сторону качество питания на борту. Такую еду нельзя давать даже собакам. Конечно, это все делается так, чтобы люди постепенно привыкали и уже не замечали, что едят. Мы уже давно отвыкли от здорового мяса, яиц, молока.

В этих продуктах запредельное количество антибиотиков. Уже сегодня, когда человек попадает в реанимацию, медики в замешательстве, не знают, какой антибиотик ему дать.
Если больной ел мясо от кого-то из крупных производителей, он обязательно невосприимчив к определенным антибиотикам, которыми все время пичкают скот в этих агрокомплексах. Это страшная угроза. Даже глава Россельхознадзора говорит, что пришло время разукрупнять большие молочные и мясные комплексы. Но мы видим, что дело идет к сокращению мелких хозяйств на селе — то есть процесс обратный.

— Тогда что вы думаете по поводу органического сельского хозяйства? Закон о его развитии был принят в прошлом году. Разве это не стремление накормить россиян здоровой пищей?

— Этот закон мертворожденный, он никакой существенной роли не сыграет. Это просто подражание европейским странам и не более. Я уверен, что под видом органики нам будут продавать ту же ерунду, которую производят агрохолдинги. В ЛПХ и в фермерских хозяйствах как раз всегда занимались производством органических продуктов питания. Но, как видите, их хотят подкосить. Тогда зачем этот закон нужен?

— Он нужен, чтобы стандартизировать и промаркировать органическую продукцию. Чтобы производители не могли обманывать покупателя.

— Вы знаете, у нас некоторые продукты называются маслом, сметаной и творогом. Но все проверки, которые проводит Роспотребнадзор, показывают: от 50 до 90% того, что нам продают как масло, сметану и творог на полках магазинов, являются фальсификатом.

«От того, что польские продукты давят бульдозерами, мне лучше не становится. Это показуха»
— В этом году исполнилось пять лет западным санкциям и введенным в ответ Россией продуктовым эмбарго. Как вы оцениваете, стала ли защита отечественного сельхозпроизводителя эффективной?

— Я считаю это глупостью, и мне обидно за государственных мужей, что они принимают и реализуют такие решения. Мне как фермеру западные продукты ничем не мешают. До 2014 года я получал нормальную прибыль. И продолжал бы получать, но цена на дизельное топливо и электроэнергию стала расти. К сегодняшнему дню она увеличилась уже в два раза. Если бы были доступные кредиты на развитие, то я бы охотно конкурировал с качественной польской продукцией. Я бы сделал продукты не хуже качеством, но зато дешевле. А от того, что польские продукты давят бульдозерами, мне лучше не становится. Это не более чем показуха, к защите интересов российских фермеров это не имеет отношения.

Я хочу довести до россиян цифру. В России дефицит нормы потребления молока составляет 20 млн тонн в год. Максимум, 1–2 млн тонн ввозит Белоруссия. Вы понимаете, что мы едим из магазина не молоко, а молокосодержащие продукты? Знаете, что в стране просто не хватает коров? А какое может быть молоко без коров? Не понимаю, о каком импортозамещении здесь можно вообще говорить. И как уничтожение зарубежных сыров и прочей молочки отразится на качестве продукции? Да никак не отразится. Проблемы совсем в другой плоскости лежат.

— Но ведь за пять лет у нас действительно появились свои сыроварни. Речь идет не о массовом производстве, а именно о малом бизнесе. Вроде бы, они делают качественные сыры. Вспоминается пример фермера Олега Сироты. Разве эмбарго не позволило подняться этому сегменту в России?

Власти отрицают родственные связи жены Дмитрия Медведева с руководством «Мираторга»
— А что им мешало делать хороший сыр до введения эмбарго? Поймите, мы и без всяких антисанкций должны делать качественные и доступные продукты питания. Это есть в поручениях президента. Я, кстати, однажды был на встрече с Путиным. И я ему так и сказал: Владимир Владимирович, вы зачем подписываете все эти дурацкие министерские программы? Давайте лучше выполним ваше поручение, где все конкретно написано. Я их поддерживаю. Возьмите поручение президента от 6 мая 2014 года по развитию сельских территорий. Если мы хотя бы приступили к их выполнению, сегодня бы не стоял вопрос борьбы с французским сыром, испанским хамоном и тому подобным. Сегодня бы мир стоял в очереди, чтобы купить у нас хорошие продукты питания. Мы, российские крестьяне, готовы это делать. Но нам нужно, чтобы государство было нашим партнером. А пока все наоборот. Вот опять придумывают налог на ЛПХ. Тысячи лет государство обирает крестьян в России. И ничего не меняется.

К сожалению, сегодня Россия, кроме горя и беды, мало что производит. Правда, в мире это не пользуется спросом.
Мы уже превратились в страну, которая боится зарубежной еды. А еще претендуем быть мировой державой. Это смешно.

— Недавно тема продуктового патриотизма прозвучала в интервью президента АПХ «Мираторг» Виктора Линника. Он поддержал предложение Национальной мясной ассоциации запретить в России частным лицам ввоз мясомолочной продукции из-за рубежа для личного употребления. А несогласных с этим он назвал «балаболами». Можно ли сказать, что в данном случае крупный бизнес защищает и мелкий тоже, то есть вас?

— Логика Линника понятна. Представьте, что вы держите магазин, а напротив в доме живет человек, который тоже держит магазин с такой же продукцией. Он всегда будет мечтать, чтобы вы разорились. Тогда все клиенты пойдут к нему и у него вырастет выручка. Это глупое предложение. Делай лучше и дешевле, и у тебя будут покупать. А чем активнее ты что-то запрещаешь, тем, наоборот, больше отторгаешь от себя и от своей продукции. Все же понимают, зачем ты предлагаешь такое.

— Минсельхоз поддерживает это предложение. И он мотивирует это ветеринарно-санитарными соображениями, опасаясь, что вместе с продуктами в страну могут прийти инфекции, угрожающие нашему животноводству. Разве не здравая инициатива?

— Нет, это инициатива неразумная. Я езжу по всей России. Больше инфекций, чем на наших фермах, вы нигде не найдете. У нас очень устаревшие фермы. Нам нужные новые. И при чем тут иностранцы? Им, наоборот, нужно сказать спасибо за то, что они нам еще продают сельхозпродукцию. Вот если они введут эмбарго, тогда с ними можно ссориться, сказать им: вы, что, совсем бессовестные?

Где в мире есть более качественная еда, чем в Европе? Никто не делает лучше, чем в Польше, Нидерландах, Швейцарии.
Я практик, и я вам скажу, что лучших семян картофеля и свеклы, чем в Нидерландах, нет ни в одной другой стране мира. Картофель получается просто сказка!

— Насколько остро стоит вопрос использования пальмового масла в российской сельхозпродукции? Чувствуют ли фермеры на себе конкурентное давление со стороны этого продукта? И как вы считаете, нужно ли бороться с пальмовым маслом?

— Я бы вообще прекратил что-то запрещать. Есть пальмовое масло, его ест весь мир. Если и у нас кто-то хочет его есть — пусть. Да, оно дешевле, но и продукция из него получается соответствующая. Задача бизнеса — получать прибыль. Если он получает прибыль больше на пальмовом масле, то он будет это делать. У нас законы это позволяют. Другое дело, что они, производители, всегда должны указывать на упаковке: здесь использовано пальмовое масло. А люди должны понимать, что это более дешевый, а значит, менее качественный и менее вкусный продукт.

Но вопрос не в этом. Давайте произведем в достатке такую продукцию, которая сможет обойтись без пальмового масла. И тогда тема уйдет сама. Частично пальмовое масло все равно будет использоваться, например в дешевом мороженом и печенье. А сейчас оно используется широко, главным образом, потому что мы не производим доступной и качественной еды в необходимом количестве.

«Все деньги снова уйдут агрохолдингам, зарегистрированным в офшорах»
— Вы ругаете государство. Но ведь Владимир Путин не раз заявлял о необходимости поддержки фермерства, о кооперации, которая позволит крестьянам снижать издержки и повышать качество. Что из заявленного реализуется?

— На моей памяти Владимир Владимирович минимум шесть-семь раз заявлял о необходимости развития кооперации малого бизнеса на селе и обо всем таком прочем. Его поручения очень хорошие, не спорю. Но если спросить чиновников в регионах, и особенно на местах, о том, почему не реализуются поручения президента, то все пожимают плечами. «Россельхозбанку» поручили развивать кооперацию на селе еще в 2006 году.

Но кооперации у нас как не было, так и нет. Многие среди фермеров в России вообще не понимают, зачем нужны кооперативы. У нас нет даже идеологии развития кооперации. Кто-то должен заниматься ее популяризацией.
Зато Польша за девять лет сделала у себя отменную кооперацию в сельском хозяйстве. Они смогли это сделать, потому что создали государственный банк по развитию сельских территорий. Правительство Польши заявило фермерам: кто вступает в кооператив, тот налоги не платит с объемом производства до 1,2 млн евро. Мало того, в рамках этой суммы фермер имеет право не отчитываться, он просто работает. Поэтому сегодня вся Европа ездит в Польшу за продуктами. Польские яблоки, колбаса, масло стали одними из лучших в Европе.

А вот пример маленькой Ирландии. Она имеет всего 150 тыс. фермеров. При этом ни одного Линника и Ткачева (бывший министр сельского хозяйства, крупный землевладелец. — Прим. Znak.com). Она меньше Ленинградской области, там всего 2 млн гектаров сельхозугодий. А по данным 2017 года, эта страна продала сельхозпродукции за рубеж на 17 млрд евро. Там 7 млн крупного рогатого скота, и они производят 1,1 тыс. литров молока на душу населения. А мы только 189.

— Прошел год как министром сельского хозяйства стал Дмитрий Патрушев, как можно оценить его деятельность?

Жительницу Зауралья посадили на 2,5 года за мошенничество с сельхозгрантами
— Министерство сельского хозяйства как минимум уже лет 15 работает неэффективно. Имея такие огромные рычаги влияния, можно было бы достигнуть гораздо больших результатов. Мы надеялись, что Патрушев именно на это пойдет. Он возьмет работать профессионалов, отладит финансовую систему. Но мы увидели, что деньги, предназначенные на развитие сельских территорий, раздали по разным министерствам. В конечном итоге сельские территории разоряются, люди уезжают, все остаются без работы. Вот вы хоть раз видели по телевизору передачу, как прекрасно жить на селе? Что это преимущество по сравнению с городской жизнью? Каждая семья, имея ферму, должна получать как минимум три миллиона рублей в год. Если бы такое было, то горожане только бы завидовали селу. Я считаю, что так и должно быть. Причем так можно сделать. Но для этого необходимо не только чтобы президент написал правильные поручения, а чтобы все остальные органы власти их реализовали.

— Но, по крайней мере, идет работа по развитию новых экспортных направлений для нашего сельского хозяйства. Разве нет?

— Только наши продукты за рубеж продаются дешевле, чем внутри страны. Я поддерживаю тезис президента о том, что нужно на 45 млрд рублей увеличить экспорт сельхозпродукции. Но за счет чего? Сейчас в экспорт сельхозпродукции все подряд записывают: и конфеты, и рыбу, и консервы. Какое же это сельское хозяйство? Надо продавать мясо, молоко, овощи, зерно. А за счет чего мы зерна стали больше продавать за рубеж? За счет снижения цены и резкого сокращения скота.

Вы посмотрите новую комплексную программу по развитию сельского хозяйства. Мысли хорошие. Но подход к распределению финансов остался старым. А значит, все деньги снова уйдут агрохолдингам и крупным пищевым предприятиям, зарегистрированным в оффшорах.

«Сегодня мы, крестьяне, самые бедные люди в стране»
— Как вы в целом оцениваете налоговую нагрузку на малый и средний бизнес в сельском хозяйстве. Что изменилось за последние годы?

— Проблема для фермеров не в налоговой нагрузке. Проблема в абсолютном ограничении доступа к ресурсам, в частности к кредитам. Вы придите в банк, посмотрите условия получения кредита, и вам станет ясно, что предприятие с маленьким оборотом не сможет получить кредит. Конечно, можно пойти на хитрость, попытаться получить потребительский кредит. Но зачем он мне нужен? Мне надо инвестиционный. Ограниченное количество льготных кредитов, которые под 0,5% в основном забирают себе крупные хозяйства. Зачем банку давать по миллиону 50 мелким хозяйствам, когда он может выдать одному 50 миллионов?

Нам сильно ограничили доступ к энергосетям. Мы не в состоянии к ним подключиться, потому что на это установлены запредельные тарифы. И понятно, что не для развития бизнеса и экономики в России регулярно растут цены на ГСМ. Все это крайне затрудняет нашу деятельность. А государство для решения этих проблем ничего не делает. И я делаю вывод: делается все, чтобы нам было плохо.

— Неужели ничего хорошего наша власть для фермеров не делает? Как вы относитесь к законопроекту, который позволит крестьянам строить дома на сельхозземлях? Сейчас он на рассмотрении в Госдуме.

— Это хорошее дело. Было время, когда мы получали земельные наделы. На них мы построили все, кроме жилья. Муниципалитеты отбивались насмерть от такой инициативы. Потому что если построить дома на окраине села и меня там прописать, то муниципалитет будет обязан построить туда дорогу. Мы долго добивались этой поправки. Но сколько мы этого добивались? Такого препятствия не должно было быть изначально. А то сами создали эту проблему, потом ее решили и пытаются преподнести как какое-то благо для крестьян.

— Допустим, вы бы стали чиновником Минсельхоза. Что бы вы предложили в первую очередь для изменения ситуации?

— Первое что необходимо — это введение типовых фермерских хозяйств в Нечерноземье. Это трагедия России. Огромная площадь в 2,5 млн кв. км Нечерноземья осталась практически без сельского хозяйства, а там проживает 60 млн человек. Типовое крестьянское хозяйство — это минимум 50 коров. Десять таких хозяйств смогут объединиться в кооператив со своим современным роботизированным молочным заводом, который обслуживают два-три человека.

Каждая работающая семья на селе должна иметь доход как минимум 3 млн рублей в год. А при благоприятных условиях — 10 млн рублей. Повторю, если на селе так будут работать фермеры, мы увидим очередь из горожан, которые стремятся уехать на село.
Я всегда говорю: если у крестьянина нет месячной зарплаты в 50 тыс. рублей, то надо перестать мучить его. Надо ему купить билет до Москвы, пусть туда едет и пытается устроить свою жизнь. В Минсельхозе говорят, что если крестьянин получает хотя бы 10–15 тыс. рублей, уже неплохо. Но 10–15 тыс. рублей — это не деньги. На сегодня мы, крестьяне, самые бедные люди в стране. Посмотрите, в каких домах живут люди на селе.

— Скоро, 10 июня в России будет отмечаться День фермера. У вас и ваших коллег будет повод что отметить?

— Мне абсолютно не нужны ни день фермера, ни ночь фермера. Для нас, фермеров, праздник будет тогда, когда наши семьи будут жить благополучно, когда в доме будет тепло и сытно, когда на моей ферме и поле порядок, когда мои трактора стоят почищенные и заправленные топливом, когда у меня нет проблем с подключением электричества. Тогда я будут гордиться страной, которая мне создала такие условия, и с гордостью буду говорить, что рад жить в России. Все остальное — показуха.